Горлицкий прорыв. Часть 3.

Пока 11-я германская армия прорывала оборону 10-го корпуса между Горлице, севернее 4-я австро-венгерская армия пыталась аналогичным образом поступить с 9-м корпусом южнее Тарнова (между реками Дунаец и Бяла). Участок 42-й дивизии был атакован одной дивизией (8-я ПД из 14-го АК), еще две дивизии 14-го АК атаковали правый участок 70-й дивизии. На фронте 70-й дивизии австрийцы смогли продвинуться только после успеха германской Гвардии. На фронте 42-й дивизии австрийцы едва не прорвали фронт у высоты 456, но были отброшены контратакой. После этого они начали новый обстрел высоты из тяжелых орудий, и к вечеру укрепления русских на участке 42-й дивизии характеризовались как совершенно разрушенные. В центре 9-го корпуса было достаточно спокойно, а на его правом фланге австрийцы расширили к полудню плацдарм до 5 км в глубину, после чего были остановлены подошедшими армейскими резервами.

Активность австрийцев на крайнем правом фланге 3-й армии стала причиной первых судорожных решений Радко-Дмитриева, который передал корпусу две кавдивизии, а после третью и пехотные части. С левого берега Вислы корпус получил один пехотный полк из 31-го корпуса 4-й армии.

Ударная группа 3-й австро-венгерской армии не смогла прорвать фронт 9-й дивизии 10-го корпуса, она даже не смогла приковать все силы этой дивизии к себе. До полудня русские активно атаковали германцев в их южный фланг. Лишь после того, как германцы сломили сопротивление 9-й дивизии севернее, австрийцы смогли продвинуться вперед. Австрийцы атаковали также 49-ю дивизию, но нигде их атаки не имели успеха, но их артиллерия наносила русским чувствительные потери, хотя и потери австрийцев от русского артогня были велики. На остальном фронте сохранялось затишье.

Итак, к вечеру 2 мая русские были сбиты со своей главной позиции, и их фронт был разорван на стыке 9-го и 10-го корпусов. Фланги корпусов разошлись в разные стороны. Это был еще не прорыв на всю глубину обороны, поскольку к востоку от этого разрыва были оборонительные позиции, но их было некому занимать. Макензен этого не знал и не продвинул свой левый фланг вперед в течение ночи. Да и на следующий день Макензен собирался лишь неспеша преследовать отходящего противника, вести арьергардные бои и постепенно выравнивать фронт армии по линии с севера на юг. Вечером же Макензен, видя, что левый фланг его армии отрывается от австрийской 4-й армии, развернул на фланге 10-ю германскую ПД.

А вот Радко-Дмитриев знал о разрыве фронта и озаботился в первую очередь его латанием, а не нанесением контрудара. Для прикрытия разрыва была создана группа Володченко из 16-й кавалерийской дивизии и двух пехотных полков разных дивизий в районе Ольшины. Боеспособность этого импровизированного отряда, почти не имевшего артиллерии, была близка к нулю. 10-му корпусу Дмитриев приказал укрепиться впереди линии Ольшины – Бьеч, усилив его полутора пехотными дивизиями. Но 9-й корпус не получил четких инструкций, как действовать в отрыве от остальной армии, а 24-й корпус не получил приказ сократить фронт. Фронтовое командование не заставило 3-й Кавказский корпус совершить форсированный марш и не влило дополнительные резервы с левого берега Вислы в 9-й корпус, хотя обязано было сделать и то, и другое.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Третья Галицийская Битва.