Русская армия к ноябрю. Часть 1.

Если смотреть на русскую армию в начале ноября 1914 года «издали», то вид ее будет грозный и весьма солидный. На фронтах (включая де-факто существующий Кавказский) уже находилось более 100 пехотных дивизий (почти в 2 раза больше, чем у противников) и более 25 дивизий кавалерии, в которых состояло свыше 2,5 миллионов человек (и это только в боевых частях), в тылу формировалось многочисленное ополчение (свыше полумиллиона человек) и первые соединения второй линии; а еще вовсю вели свою деятельность запасные части, в которых проходили подготовку резервисты (еще около миллиона). На Восточном фронте русские имели примерно полуторный перевес в живой силе.

Русские армии победоносно завершили Варшавско-Ивангородскую операцию и Вторую Галицийскую битву и продвигались к границам Германии, преследуя противника. Снова был блокирован Перемышль, и такая же участь была уготована Кракову. Все вроде бы говорило за то, что дела у РИА идут весьма хорошо, и зиму русские будут встречать уже где-то на Одере.

Но более пристальный взгляд открывает совсем иную, совершенно безотрадную, картину. Во-первых, русская армия переживала первый кризис снабжения. При этом всеми исследователями в первую очередь обращается внимание на дефицит снарядов и патронов, но этот дефицит еще не перерос в «снарядный голод», ибо снаряды приходилось экономить, но все батареи имели полный возимый боекомплект и еще как минимум половина боекомплекта находилась в армейских и фронтовых резервах. Поэтому русская артиллерия в ноябре сидела на жесткой «снарядной диете» (что очень плохо), но еще не голодала. Во-вторых, к ноябрю 1914 года в Польше сильно похолодало, но войска еще не получили зимнего обмундирования, что в середине месяца неизбежно должно было привести и привело к росту заболеваемости и к ухудшению морального климата. В-третьих, в конце октября и в начале ноября русские наступали по дважды опустошенной территории, лишенной нормальных путей сообщения, а поскольку они прошли по ней более 100 км, то лишились нормального подвоза продовольствия и фуража. Люди нередко голодали, а лошади голодали постоянно. Хлеб войска получали нередко уже с плесенью, а часто его приходилось заменять приобретаемым у местных жителей картофелем. Это, разумеется, вызывало недовольство солдат, привыкших к более качественному рациону, но армия пока терпела. Тем не менее, ее дух и способность к форсированным маршам снижались. А вот с лошадьми в армии уже были серьезные проблемы. В условиях октябрьской распутицы армии, находившиеся к ноябрю западнее Вислы, совершили около 20 переходов каждая при плохом снабжении фуражом. В итоге, уже в середине октября появились сообщения о слабости конского состава сначала в кавалерии, затем в артиллерии. Правофланговым армиям Юго-Западного Фронта предписывалось при отсутствии лошадей отказываться от 2 или 4 орудий в батарее, сохраняя при этом все зарядные ящики батареи. Проблемы с подвозом продовольствия и фуража вели также к невозможности создать достаточные запасы в прифронтовой полосе, которые можно было бы использовать во время наступления. В-четвертых, в русской армии неожиданно возник дефицит стрелкового оружия. Хотя в пехотных частях состояло менее 1,6 миллиона бойцов, а потери (и пополнения) пехоты с начала войны не превышали 0,7 миллиона, весь предвоенный запас пехотных трехлинеек (3,3 млн. единиц) был исчерпан. Нерациональное использование запасов оружия привело к тому, что нередким стало прибытие в армию невооруженного пополнения, которое невозможно было сразу поставить в строй.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Лодзинская операция.