Стратегическая ситуация. Часть 1.

Общая стратегическая ситуация к началу февраля 1915 была аналогична той ситуации, которая сложилась в конце декабря 1914 года, когда появился план германцев на начало 1915 года и план русских вторгнуться в Восточную Пруссию. Существенных изменений в течение месяца не произошло, хотя внимание русских было в большей степени сосредоточено на районе Варшавы и на районах южнее Перемышля, в то время как им стоило поскорее заняться перекрытием оставшихся стратегических дыр, раз уж к активным действиям армия была не вполне способна.

С германской стороны ситуация на фронтах также не поменялась, однако 3 резервных корпуса и один полевой уже перевозились на Восточный фронт, смещая равновесие на этом фронте в пользу Германии. И по плану Гинденбурга это смещение равновесия должно было вылиться в наступательную операцию в Мазурии (восточная часть Восточной Пруссии и западная часть Литвы). Для этой же операции в Мазурию направлялись германские дивизии с левого берега Вислы. Поэтому посмотрим внимательнее на ту стратегическую ситуацию, которая сложилась на самом востоке Восточной Пруссии.

Итак, в Восточной Пруссии перед укрепленной линией Мазурских озер и реки Ангерап стояла 10-я русская армия. Армия именно стояла, поскольку у нее не было сил для продвижения вперед, но был приказ «ни шагу назад». Положение армии в вышестоящих русских штабах оценивалось как весьма прочное, поскольку противостояло ей 7 – 8 германских дивизий. Но на самом деле положение этой армии было крайне опасным. Правый фланг армии был растянут почти до нижнего течения Немана. Однако в берега Немана фланг не упирался, а терялся где-то в лесах у реки Шешупы. Левый фланг армии был растянут почти до Нарева в районе Плоцка, но опять же в Нарев не упирался. При этом плотность построения армии на занимаемом ею фронте (протяженностью 170 км) была в 4,5 раз меньше, чем в районе Варшавы. А если брать весь фронт от Немана до Нарева (220 км), то плотность войск 10-й армии оказывалась почти в 7 раз ниже, чем на левом берегу Вислы. Другими словами, противник мог рвать этот фронт в любом месте по своему желанию, ликвидировать этот прорыв было совершенно нечем, так как 10-я армия была лишена резервов. Это произошло потому, что в конце января 1915 года 22-й корпус, который мог бы эту роль сыграть, отправился на Юго-Западный фронт.

В общем, по мере изъятия войск с этого участка фронт 10-й армии постепенно превращался в очередную «стратегическую дыру», подобную тем, которые были использованы германцами для нанесения удара в ходе Варшавско-Ивангородской операции, а затем в ходе Лодзинской операции. Можно сделать вывод, что русское верховное командование, как и командование Северо-Западного Фронта ничему не научилось на своих ошибках.

Осложнялось положение 10-й армии тем, что у нее не было соседей. С севера их не было по той причине, что обе стороны не стремились распространить операции на север от нижнего течения Немана, и там действовали небольшие отряды пограничников, кавалерии и ополчения. К южному флангу 10-й армии должны была примкнуть новая 12-я армия, но эта армия в конце января 1915 года только начала свое сосредоточение. Фактически, до окончания 2-го Болимовского сражения, у генерала Плеве, назначенного командующим 12-й армией, имелся всего один Гвардейский корпус (2,5 дивизии), расположившийся южнее Нарева и западнее Белостока, а также некоторые части 2-го Кавказского корпуса и 4-го Сибирского корпуса. Прибытие еще двух корпусов задерживалось сражением, развернувшимся на левом берегу Вислы, а вновь созданный 15-й корпус по плану прибывал после 15 февраля.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Мазурское сражение.