Московские переговоры СССР и Финляндии: Диалог глухих. (Продолжение)

Нужно заметить, что Советский Союз потребовал от Финляндии очень много: безопасность Финляндии оказалась бы под угрозой, Финляндия бы потеряла важные земли, она бы реально вошла бы в сферу влияния СССР. Однако, у Финляндии была возможность торговаться и по поводу границ на Карельском Перешейке, и поводу Ханко; ведь советские предложения еще не были ультиматумом.

Финская делегация, выяснив позицию Москвы заявила, что не обладает всеми полномочиями для заключения договора и должна убыть в Хельсинки для консультаций.

Следующий раунд переговоров состоялся только 3-4 ноября 1939 года. В этот раз вместе с Ю. К. Паасикиви в Москву прибыл министр финансов Финляндии В. Таннер. Казалось бы, прибытие министра финансов означает, что пойдет обсуждение технических вопросов, но вместо этого Финляндия выдвинула встречные предложения. Финляндия была готова пойти на небольшие уступки на Карельском перешейке, но была категорически против аренды Ханко. Другие предложенные варианты размещения советских баз у южного побережья Финляндии также не нашли поддержки у финского правительства, поэтому 9 ноября состоялась встреча делегаций, на которой стороны смогли лишь зафиксировать свои разногласия. Переговоры были прерваны окончательно.

Итак, переговоры завершились ничем. Стороны не смогли прийти к согласию, поскольку СССР не хотел учитывать интересы Финляндии в области безопасности; а Финляндия не понимала опасений СССР в той же сфере. По вопросу границы на Карельском перешейке стороны тоже не пришли к согласию, хотя и были ближе к нему. В целом, можно утверждать, что обе стороны не стремились к уступкам, хотя в ходе переговоров СССР не настаивал на строгом исполнении Финляндией всех своих требований.

Кого стоит обвинять в срыве переговоров? Конечно, обе стороны проявили недостаточно желания идти на компромисс. Однако, стоит заметить, что со стороны СССР диалог вели первые лица государства, а финская делегация состояла из второстепенных фигур и имела минимальные полномочия. Так что стремление финнов затянуть переговоры, несомненно. А от затягивания переговоров до их срыва один шаг. Кроме того, Финляндия провела мобилизацию во время переговоров, ясно давая понять, что она готовится воевать, а не договариваться.

В общем, Финляндия решила пойти по пути Польши, слишком заносчиво и глупо отклоняя предложения СССР. Это говорит о том, что в Хельсинки совершенно не понимали специфики сложившейся международной обстановки и не считали, что проблема безопасности северо-западных регионов СССР имеет для соседа первостепенную важность. В итоге, финское правительство посчитало требования СССР лишь блефом, проявлением русского имперского курса, и чистым политическим давлением на очередного слабого соседа. За это финская сторона недешево заплатила той зимой.

Сейчас финские историки оправдывают поведение финской делегации в Москве непомерностью требований СССР. Разумеется, Советский Союз потребовал очень много, но с точки зрения СССР международная ситуация была очень серьезной, а потому требовалось показать Финляндии, что по мнению СССР является достаточным для безопасности Ленинграда. Дальше уже финны должны были маневрировать и искать компромисс, стараясь привлечь на свою сторону мировую общественность и используя различные каналы для политического давления на Москву, а также привлекая к переговорам посредников. Как известно, ничего этого они не сделали. А значит показали Москве слабость своих позиций на международной арене. То же самое могло рассматриваться как желание Финляндии воевать.

Как бы там ни было, Финляндия (с точки зрения Сталина и Молотова) в третий раз продемонстрировала враждебность к СССР. И теперь в дело должна была вступать Красная Армия. Нужен был лишь повод к войне, и он не заставил себя ждать. В общем-то, уже 14 ноября СССР мог начинать войну после перестрелки на границе, но в Москве решили еще подождать, не одумаются ли финны. А в Финляндии так и не поняли, что война становится неизбежной. Вместо этого в Хельсинки радовались, что смогли проявить твердость (так присущую финскому характеру) и успешно отвергли все притязания СССР. В Хельсинки даже подумывали о демобилизации армии.