Заключение. Часть 9.

Русская промышленность, конечно, произвела мало снарядов. Даже Италия произвела больше, а англичане выпустили примерно в 2,5 раза больше при примерно равном с Россией ВВП. Но вообще-то Великобритания воевала на целый год дольше, и максимальное напряжение сил англичан пришлось на два последних года войны, когда одна битва следовала за другой. А русские войска в ключевом для себя 1916 году не могли позволить себе подобного. Даже ограниченное наступление съело порядка 20 млн. снарядов. Полномасштабное же поглотило бы не менее 60 млн. снарядов, а такого даже Германия себе позволить не могла. Т.е. проблемой был не недостаток снарядов, а их неэкономное использование, вроде стрельбы по колючей проволоке.

Утверждается также, что при лучшем техническом оснащении русская армия не потерпела бы поражения в 1915 году. Но мобилизация любой экономики в Европе в начале 20-го века объективно требовала больше года, а мобилизация экономики в России началась с задержкой по вине Военного министерства и власти в целом. Но даже если бы мобилизация была начата вовремя, все равно поражений избежать не удалось бы, если армия действовала бы так же, как это было в реальности. Например, для того, чтобы свести Третью Галицийскую Битву вничью, нужно было, как минимум, удвоить расход снарядов и патронов. Но так как патронов еще не жалели, то нужно было увеличить расход снарядов (как минимум) втрое. Но 3 млн. снарядов за полтора месяца – это уровень, достигнутый только в 1916 году. В апреле 1915 года не только русская, но и никакая другая европейская экономика (кроме германской) столько дать не могла. Даже Франция вышла на производство 2 млн. снарядов в месяц только к концу лета 195 года.

Чтобы не проиграть в период Великого отступления потребовалось бы еще больше материальных ресурсов. Так что избежать поражения можно было только изменив характер действий самой армии.

Нет, разумеется, русская промышленность была слабой, она в течение всей войны не смогла наладить производство тяжелых орудий, снарядов к ним, аэропланов, броневиков, противогазов, и многого другого. Будь промышленность Российской Империи вдвое мощнее, и летняя кампания 1916 года завершилась бы намного удачнее и политического кризиса в 1917 году бы не было.

Но и пожелания Действующей армии были совершенно нереалистичны. А совершенно нереалистичные потребности армии объясняются, в первую очередь, неэффективностью самой армии в бою. К концу летней кампании 1916 года армия расходовала боеприпасы (и технику) примерно в 10 раз менее эффективно, чем в 1914 году, хотя характер боевых действий был примерно одинаковым, т.е. близким к маневренному. (А противник в 1916 году использовал свои материальные ресурсы примерно в два раза эффективнее русских, хотя в 1914 году русские были примерно в 1,5 раза эффективнее противника). Конечно, на Западном фронте боеприпасы расходовались в 2 – 4 раза менее эффективно, чем на Восточном, но война на западе была совсем другой, да и воевать союзники России не очень-то умели.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Общее заключение.