Д. А. Милютин. Положение дел в ВМ в 1861 г. Часть 8.

При составлении означенного проекта введены были некоторые существенные изменения в системе наказаний. Шпицрутены вовсе отменялись; телесные наказания розгами полагалось оставить временно, пока не устроены тюрьмы, и то исключительно для нижних чинов второго разряда, то есть таких, которые уже неоднократно подвергались исправительным взысканиям. Зато полагалось в более важных случаях, требующих строгого взыскания, подвергать виновных и в мирное время суду по полевым уголовным законам, то есть назначать положенные для военного времени наказания, не исключая и смертной казни.

Предстояло еще приступить к двум другим работам: 1) преобразованию военного судопроизводства и судоустройства и 2) преобразованию военно-арестантских рот.

В первой из этих работ полагалось сообразоваться с теми основными началами, на которых разрабатывался проект общего уголовного судопроизводства и судоустройства в государстве. В ожидании результата трудов особого по этому предмету комитета при Государственном Совете в предположениях Военного министерства заявлены были предварительно следующие основания: 1) учредить в центральных пунктах расположения войск постоянные военно-судные комиссии; в случае введения территориальной системы военного управления полагалось избрать для означенных военных судов те же пункты, где учредятся военно-окружные управления; 2) для наблюдения за правильностию производства дел учредить при судах особых прокуроров; 3) военным судам предоставить полную самостоятельность, изъяв приговоры их от влияния воинских начальников; ревизии Генерал-аудиториата подвергать судебные решения лишь в кассационном порядке; 4) для ограждения участи подсудимых предоставить им право заявлять свои оправдания пред судом, лично или через защитников и 5) сократить по возможности письменное производство следствий, заменив его гласным и публичным производством в присутствии суда.

Таковы были первоначальные предположения относительно преобразования военно-судной части. Хотя впоследствии этому делу дана была несколько иная постановка в связи с общим преобразованием судебной части, однако ж в приведенных пяти пунктах уже заключался зародыш, и можно сказать, вся сущность того преобразования, которое осуществилось несколько лет позже.

[271]

Что касается военно-арестантских рот, то преобразование их было делом неотложным. Учреждения эти, состоявшие тогда в инженерном ведомстве (потому только, что арестанты были употребляемы на работы в крепостях), не способствовали исправлению преступников, а служили школою разврата. Предполагалось обратить эти роты в «военно-исправительные» на следующих основных началах: 1) изъять их из ведения инженерного начальства; 2) за проступки арестантов, взамен телесных наказаний, ввести одиночное заключение; 3) дать заключенным средства к умственному образованию; 4) ввести обязательные мастеровые работы взамен крепостных работ вне острога и с назначением небольшой урочной платы в виде поощрения к труду. Имелось также в виду устройство военных тюрем для кратковременного заключения виновных в проступках, не влекущих за собою более строгих наказаний. Только с устройством этих тюрем армия наша могла окончательно освободиться от телесных наказаний, и только с окончательною отменой этих унизительных наказаний возможно было поднять воинский дух и нравственное достоинство солдат.

Наконец, весьма существенным условием успеха предпринятых преобразований по военно-судебной части было – улучшение личного состава этого ведомства. Уже с 1857 года прекращено было производство писарей в аудиторы; к 1861 году более половины всего числа аудиторов (364 из 673-х) состояло из чиновников, получивших образование в средних учебных заведениях, и воспитанников Аудиторского училища, получившего в этом же году новое положение и штат. Но заведение это, и по преобразовании его, все еще не было поставлено на ту высоту, которая соответствовала бы требованиям от будущих деятелей военно-судебного ведомства в случае осуществления предположенных преобразований. Окончательное решение вопроса о способах комплектования этого ведомства на будущее время лицами специально подготовленными зависело от того служебного положения и той материальной обстановки, которые могли быть предоставлены этим лицам при будущем устройстве военного суда.

Точно также и вопрос о подготовлении военных чинов к занятию должностей в составе будущих военных судов оставался пока еще недостаточно выясненным; но высказывалась уже мысль о необходимости введения специального курса военно-уголовно го права в Академии Генерального Штаба.

[272]

В.

Комиссариатская и провиантская части. Довольствие войск вещевое, провиантское и денежное составляет самую крупную часть военных расходов. Из общей цифры военного бюджета на 1861 год в 115 миллионов приходилось на означенные два департамента более 87 миллионов (45 миллионов на Комиссариатский и 42 миллиона на Провиантский), то есть почти 76%. Поэтому в хозяйстве Военного министерства важнее всего хорошее устройство этих двух отделов управления, ограждающее интересы казны и войска от непроизводительной траты и беззаконного расхищения отпускаемых громадных сумм.

К сожалению, именно эти два ведомства и застал я в самом неудовлетворительном состоянии. Комиссариатский и Провиантский департаменты более всех других требовали полной переработки, чтобы сколько-нибудь поправить заслуженную ими невыгодную репутацию. Гнездившиеся в них с давних времен злоупотребления и хищения проистекали не только из низкого нравственного уровня личного состава этих ведомств, но из самих законоположений. При громадном личном составе служащие получали ничтожное содержание, едва достаточное на дневное пропитание, а между тем чрез руки этих лиц проходили миллионы казенных денег. Весь порядок военного хозяйства был построен на таких основаниях, что действительная практика расходилась с законом; во всех инстанциях, сверху донизу, главною заботой служащих было – облечь действительность в узаконенные формы, соблюсти внешнюю формальность.

Так, размеры разных видов довольствия войск определялись устаревшими Положениями и табелями (1809 и даже 1802 годов) и потому уже не соответствовали действительным нуждам войск, ни требованиям самого начальства. Недостаточные отпуски на иные надобности должны были по необходимости покрываться из «экономии» по другим статьям, а потому командир каждой части поставлен был в необходимость изворачиваться, как умел, и действительные обороты полкового хозяйства не могли соответствовать законным нормам. Если некоторые из командиров обращали сполна всю получаемую «экономию» на надобности полка, на улучшение довольствия солдата, то, наоборот, весьма многие (если не большинство) смотрели на все сбережения как на статью личного своего дохода. Притом каждый командир должен был заботиться об обеспечении сдачи полка своему преемнику. Сдача и

[273]

прием части были делом торга, выгодным или разорительным для той и другой стороны. Высшие начальники должны были потворствовать хозяйничанию полковых командиров, требуя иногда от них того, на что отпусков от казны не полагалось. Многие такие неправильности в хозяйстве вызывались непомерным требованием внешней щеголеватости на смотрах. Само министерство, так сказать, узаконяло негласные обороты в полковом хозяйстве, предоставляя командирам покрывать из «экономии» расходы, не предусмотренные Положениями и табелями. Таковы были, например, надбавки, делавшиеся заведомо при назначении цен на фураж, составлявший в кавалерии самую крупную статью дохода не только полкового командира, но и дивизионеров и эскадронных командиров.

Еще в 1857 году, по инициативе генерал-адъютанта графа Ридигера, родилась мысль об изменении существовавшего патриархального порядка полкового хозяйства, и тогда введены были в гвардейских полках «хозяйственные комитеты», на которые возложены были все распоряжения и ответственность, лежавшие прежде единолично на полковом командире. В виде возмещения прежних «доходов от полка» командирам назначено было добавочное содержание. Четырехлетний опыт этих комитетов в гвардии показал однако же, что одною этою мерой не может достигаться вполне предположенная цель, пока не определены точным образом самые потребности войск и соответственно им отпуски от казны. Необходимо было приступить к общему пересмотру всех табелей и Положений о довольствии войск, – и вот та обширная работа, которая была возложена на комитет генерала Лауница. В состав этого комитета назначены были генералы и офицеры, вызванные из разных частей войск и близко знакомые с полковым хозяйством. Хотя работы комитета относились только к армейским войскам, однако ж имелось в виду впоследствии заняться применением выработанных комитетом Положений к частям гвардии.

Комитет Лауница положил в основание своих работ следующие главные цели: 1) привести все табели к возможному единству, с отменою всех излишеств, но с введением всех без исключения действительных потребностей каждой части войск; 2) избавить войска от всяких коммерческих оборотов установлением большею частию отпусков натурою и 3) полковому хозяйственному управлению дать такую организацию, которая устранила бы произвол в расходовании отпускаемых от казны средств и с

[274]