Глава 10.5. Последние действия... (окончание)

Независимо от того, при каких обстоятельствах был взят в плен ген. Мартос, является совершенно очевидным, что в течение целых суток ген. Мартос и его штаб держались в стороне от русских войск. При этом они не проявили стремления присоединиться к войсковым массам, собравшимся в Коммузинском лесу, а, наоборот, делали настойчивые попытки проскочить небольшой группой через кольцо окружения.

Если бы ген. Мартос и его штаб направляли свои попытки не с целью ретироваться с поля боя, а с целью так или иначе управлять войсками, то они могли бы без особого труда взять северное направление движения и присоединиться к войскам корпуса.

Видимо, и ген. Мартое утратил необходимые в таких случаях качества военачальника.

Несмотря на отсутствие руководства сверху, из состава окруженных частей пробились на русскую территорию из 13-го арм. корпуса около 3 000 бойцов и офицеров, из 15-го арм. корпуса – около 7 000 бойцов и офицеров, 2-й пех. дивизии – 6 077 бойцов и офицеров, Кексгольмското полка – 200 бойцов и офицеров и 6-й кав. дивизии – около 1 500 бойцов и офицеров, из приданных корпусам казаков, пограничников и сапер – около 600 чел., а всего около 18 000 чел.. Около 7000 чел. пали на поле боя ¹¹, около 20 000 остались ранеными на поле сражения. Примеру ген. Клюева последовало, примерно, 30 000 бойцов и офицеров. Немцы же исчисляют пленных в 92 000 чел., что совершенно не соответствует действительности, так как всего в окруженных частях было около 80 000 чел.

Потери немцев исчислены Шефером в 13 500 чел. без 3-й и 35-й рез. дивизий. Шефер сам признает неполноту этих данных. Надо полагать, общие потери немцев достигали цифры не менее 20 000 убитых и раненых.

После полудня 30 августа русские войска уже не представляли войскового соединения. На поле сражения дрались разрозненные отряды обеих сторон. Но армейская операция закончилась. В этом сражении русские разбили 6-ю и 70-ю ландверные бригады у Гросс-Бессау и Мюлена, ландверную ди-

⁽¹¹⁾ На поле сражения похоронено 6 739 русских. – Н. Е.

визию Гольца и 3-ю рез. дивизию под Гогенштейном, 41-ю пехотную дивизию под Ваплицем, 37-ю пех. дивизию под Лана, Орлау, Франкенау; наконец, они нанесли поражение 2-й пех. дивизии под Уздау, но отдельные успехи русских не были увязаны в общую победу. Цепь победоносных боев отдельных русских полков и дивизий вылилась в поражение шести дивизий (одной под Гросс-Бессау и пяти в Коммузинском лесу).

Немцы терпели ряд жестоких поражений в рамках отдельных боев, но выиграли операцию в Восточной Пруссии.

Однако, на поле сражения еще продолжался гул завершавшихся боев... Русские сражались.

Части 13-го, 15-го корпусов и 2-й пех. дивизии разбились на отдельные группы, составленные из разных войсковых частей пехоты, артиллерии и казаков (дивизионной конницы), и продолжали еще вести бой 30 к 31 августа. Немногим удалось пробиться, по большей частью эти группы, оставшиеся без руководства старших начальников, пробирались наугад по лесным дорогам и при встрече с противником оказывались не в состоянии организовать успешный прорыв. После первой же неудачи они разбивались на более мелкие кучки, которые стремились разными путями обойти заслоны противника и найти безопасный путь к русской границе.

Журналы военных действий очень кратко описывают действия прорвавшихся групп, так что на основании этих источников нет возможности сделать выводы о действиях отдельных частей при их попытках прорваться из окружения.

Что касается возможности 2-й армии выйти из окружения, то следует признать следующее:

1) части при наличии мужественных начальников могли пробиваться;
2) русские войска были способны вести бои в невероятно тяжелых условиях;
3) кольцо окружения могло быть прорвано, если бы войска имели управление сверху; так, например, нескольким отрядам удалось пробить свободный путь, который немцы не могли уже закрыть и которым могли воспользоваться и другие части, если бы ими управляли;
4) русские войска были до крайности изнурены, что снижало их боевую активность.

В тактическом отношении из опыта выхода русских из окружения крайне трудно сделать обобщение. Представляется, что при выходе противника на пути отхода предпочтительно сохранять за собой широкий фронт, так как, чем более будут скучены войска, тем легче их окружить, и, наоборот, чем более широкий фронт будут занимать окруженные войска, тем длиннее фронт, а, следовательно, тем меньшая его плотность будет у противника. Наличие же широкого фронта позволит окруженным легче маневрировать.

Однако, в пункте прорыва должен быть создан ударный кулак, способный проложить дорогу окруженным.

Ген. Клюев направил окруженные русские части в наступление не на широком фронте от Нейденбурга до Вилленберга, а на фронте в 5 км от Мушакена до Валлендорфа. Вследствие такой скученности колонны войск просто не могли развернуться. Скученность массы войск, примерно, в 30 000 на 5-км фронте превратила затем колонны ген. Клюева в толпу, нарушила управление а позволила немцам сжимать окруженные войска более плотно, чем это они могли сделать при более нормальном расположении русских. Колонны ген. Клюева, ведя наступление на широком фронте, могли скорее прорваться и прорвали бы завесу 17-го корпуса, отряда Шметтау и 1-й пех. дивизии, так как войска сохранили бы организацию, возможность маневра, могли развернуть свою артиллерию и вообще нормально вести бой.^* Но в конечном счете неудачу прорыва из окружения нужно отнести к вине высших начальников, в первую очередь ген. Клюева, показавшего собранной им толпе личный пример трусости.

^(*) Сколько людей было у Клюева непонятно, по разным оценкам от 20 до 50 тысяч. Сколько было боеготовых орудий также непонятно. А если пушек и снарядов не было, да связь была парализована, то прорваться можно было только за счет массы пехоты на узком фронте... Вот и возможное объяснение действий Клюева.