Евгений Александрович Радкевич.
А.А. Керсновский про Милютинскую реформу. Часть 4.
Бельгийский РАФ БЕ2д.
Записка Императора Николая I о войне с Турцией.
РАФ БЕ2 (RAF B.E.2).
в качестве резерва за правофланговой ударной группой армии – 1-м арм. корпусом.
Работа русского фронтового и армейского командования в эти дни не имела ничего общего по характеру и содержанию с работой немцев.
Однако, вернемся к корпусам 2-й русской армии, маршировавшим в Восточную Пруссию. К вечеру 23 августа, в то время когда части 15-го арм. корпуса завязали бой с 37-й герм. пех. дивизией, прочие корпуса армии вышли: 6-й арм. корпус – в район Ортельсбург и севернее; 13-й арм. корпус – в район Омулефофен, Валендорф; 2-я пех. дивизия – Дитрихсдорф; 1-й арм. корпус – в район Зольдау; 3-я гвард. пех. дивизия перебрасывалась по железной дороге первоначально в Цеханов, а затем в Млаву; части 6-й кав. дивизии – в район Хойнов, а 15-й кав. дивизии – в район Зелюнь. Все войска, достигнув указанных районов, имели лишь соприкосновение с мелкими разведывательными партиями немцев, отходивших на север и северо-запад под давлением русских разъездов.
В то время, когда командование 8-й герм. армии располагало русскими радиотелеграммами и имело более или менее прочную и быстро действующую связь со своими войсками, штаб 2-й русской армии работал в тяжелых условиях связи.
Оторвавшись от корпусов на пять переходов, при разбросанности их на широком фронте, штаб армии поддерживал связь с корпусами летучей почтой (конными ординарцами). Телеграфная связь работала неисправно, часто рвались провода. Пользование радиотелеграфом осложнялось необходимостью шифровать текст, на что тратилось много времени, а кроме того, возможные ошибки в шифровке еще более удлиняли передачу распоряжений и прием донесений. Авиации не хватало даже для ведения воздушной разведки. Несколько автомашин, имевшихся в штабе армии, не могли обслужить все корпуса, тем более что по песчаным проселкам машины не могли ехать.
Так, сидя в Остроленке, штаб 2-й армии превращался в орган, только устанавливающий события, а не управляющий ходом их.
Командующий армией, пишет ген. Постовский, считал необходимым иметь свой штаб на расстоянии двух-трех перехо-
дов от войск, но указание главнокомандующего, переданное телеграммой от 19 августа за № 230, о том, чтобы как можно реже менять места высших штабов, оставляя их на одном месте в течение целых периодов операций и перенося их на другие места лишь тогда, когда этого безусловно требует удобство руководства операциями, заставляло командующего армией оставаться в Остроленке.
До 23 августа особых затруднений в управлении армий из Остроленки еще не ощущалось. Но с этого дня отдаленность штаба от корпуса начала сказываться. Так, штаб армии полагал, что к вечеру 23 августа все корпуса находятся на указанных им директивой линиях, но в действительности этого не было. Не получая от корпусов в течение дня никаких донесений, командующий армией считал, что они не встретили никаких препятствий к выполнению отданных накануне ночью распоряжений, а потому, получив вечером 23 августа директивную телеграмму главнокомандующего фронтом за № 3004, отдал соответственные приказания на 24 августа.
23 августа командующий армией был поставлен в необходимость решить вопрос, в каком направлении двинуться дальше 24 августа. Дело в том, что к вечеру 23 августа корпуса 2-й армии, как было указано выше, должны были занять линию Ортельсбург, Едвабно, Омулефофен, Зеелезен, Клейн-Кослау и Зольдау. Директива главнокомандующего северо-западным фронтом от 12 августа предписала наступать на фронт Растенбург, Зеебург, имея целью отрезать от Вислы и разбить отступающего перед 1-й армией противника. Выполняя директиву главнокомандующего в совершенной точности, необходимо было бы на 24 августа двинуть корпуса в северо-восточном направлении. Между тем, противник, занимавший район Зольдау, Нейденбург и очистивший его без боя, отошел на северо-запад, части 17-го и 20-го германских корпусов обрисовались в районах Куркен и Алленштейн. О присутствии противника в стороне Растенбург - Зеебург никаких сведений получено не было. Таким образом, выяснилось, что 2-й армии надлежало теперь направить свой удар на фронт Алленштейн, Остероде.
Однако, если бы 24 августа армия была направлена на этот фронт, корпусам было бы уже трудно свернуть потом
на Зеебург, Растенбург, как того требовала директива главнокомандующего, если бы все же было подтверждено требование выполнять ее неуклонно. Между тем, выполняя ее в точности, пришлось бы игнорировать живую силу противника, угрожавшую армии с северо-западного направления. Поэтому командующий армией ген. Самсонов 23 августа командировал генерал-квартирмейстера штаба армии в Белосток, дабы личным докладом начальнику штаба главного командования выяснить назревший вопрос о перемене направления наступления 2-й армии23.
Мотивы, побуждавшие изменить направление движения 2-й армии на Аллеиштейн - Остероде, состояли в следующем:
1) это направление не уклоняло армии от поставленной ей задачи – отрезать противника, отступавшего перед армией ген. Ренненкампфа, от сообщений с Вислой; оно даже более обеспечивало возможность выполнения этой задачи, так как выводило армию глубже в тыл противника;
2) в случае необходимости движения впоследствии на запад, в сердце Германии, это было бы легко сделать с направления через Алленштейн - Остероде и очень трудно – с направления через Растенбург, Зеебург;
3) наконец, при движении на фронт Алленштейн - Остероде армия могла базироваться на железную дорогу от Млавы, что представлялось весьма важным для правильной организации тыла.
Однако, до получения указаний главнокомандующего фронтом ген. Самсонов не считал себя вправе отступать от первоначальной директивы. Поэтому распоряжения на 24 августа были отданы лишь по получении упомянутой выше директивной телеграммы главнокомашдующего за № 3004.
Телеграмма эта предписывала: оставив 1-й арм. корпус в Зольдау, всеми остальными корпусами энергично наступать на фронт Зеебург, Алленштейн, занять его не позднее 12 августа. При этом сообщалось, что противник, разбитый армией ген. Ренненкампфа, поспешно отступает, взрывая мосты;
(23) На доклад ген.-кварт. 2-й армии Филимонова ген. Жилинскии ответил так: "Видеть противника там, где его нет, – трусость, а трусить я не позволю ген. Самсонову и требую от него продолжения наступления". Цитирую по книге Головина, Из истории кампании 1914 г., ч. 1, стр. 213. – Н. Е.
перед 2-й армией, повидимому, незначительные силы немцев, и движение армии на указанный выше фронт должно отрезать немцам отход к Висле.
Во исполнение этой директивной телеграммы войскам 2-й армии была дана директива на 24 августа (от 23 августа, № 4), в силу которой корпуса, наступая на фронт Зеебург, Алленштейн, должны были двинуться следующим образом:
6-й арм. корпус – на фронт Соркитен - Бишофсбург;
13-й арм. корпус – на Вартенбург;
15-й арм. корпус – на Алленштейн;
2-я пех. дивизия – на Гогенштейн;
1-му арм. корпусу приказано оставаться у Зольдау, обеспечивая левый фланг армии24.
Доклад начальника штаба 2-й армии ген. Постовского, изложившего процесс оперативного руководства фронтового и армейского командования, убеждает в том, что в момент завязки сражения 23 августа оперативное творчество русского фронтового командования было совершенно оторвано от событий.
Фронтовое командование ничего не знало о противнике, оно так же мало знало о своих войсках, а если и знало их состояние, то игнорировало его. Упустив из рук поводья управления 1-й армией, фронтовое командование как бы старалось восполнить это упущение излишней опекой над 2-й армией. Эта оперативная опека осуществлялась в отношении командующего армией нетактично, в оперативном отношении неправильно и самоуверенно, без знания и учета конкретной обстановки как на фронте 1-й, так и особенно на фронте 2-й армии.
В результате неправильных действий фронтового командования 2-я армия была разбросана, 6-й арм. корпус оставлен в качестве заслона в районе Бишофсбург, 13-й и 15-й арм. корпуса со 2-й пех. дивизией брошены на северо-запад для наступления, а 1-й арм. корпус оставлен в качестве заслона у Зольдау. Иначе говоря, это решение выдвигало 5 пехотных дивизий против 20-го герм. корпуса (37-я и 41-я пех, дивизии, 3-я рез. дивизия. 3 ландв. бригады), имевшего 4,5 пехот-
(24) ВИА, д. № 4050 л.л. 37-59
ных дивизии, в то время как фланги русской армии были уступом назад: 6-й корпус против 17-го арм. и 1-го рез., а 1-й корпус – против начавшего высадку 1-го корпуса немцев.
Что касается командования 2-й армии, то поставленное в положение дивизионной инстанции оно не имело права не только командовать подчиненными корпусами, но даже менять место расположения штаба армии. Само же армейское командование не знало о завязке сражения на р. Алле 23 августа. Не имея связи с корпусами, оно не могло своевременно узнать о положении на фронте, а следовательно, и отдать нужные распоряжения.
Таким образом, если немцы имели подробные сведения о положении русских из перехваченных радиограмм, то русские 23 и 24 августа не только мало знали о немцах, вернее имели неправильные (предвзятые) предположения об их действиях, но они плохо знали расположение и действия даже своих войск.
В такой обстановке завязалось сражение.
| Предыдущее: Глава 4.4а. Действия германского командования. | Следующее: Глава 5.1. Действия 2-го корпуса с 20 - 24.08 |
Поделиться с друзьями: 
Для связи: Общие темы | По теме ПМВ.
Списки страниц: ПМВ-приложения || ЭИЧЦ || ФФВВ || КрыВо || АДрРу || КорВИО
