Головин Н.Н. Восточная Пруссия 1914. Часть 4.

Отход назад 27-ой пех. дивизии, а также необходимость привести в порядок пострадавшая части имели следствием то, что центр армии генерала Ренненкампфа двинулся вперед лишь в 2 часа дня 5/18 августа. В этот день к вечеру фронт армии проходил от Мальвишкен-Мингштимен-Сталупенен-Раковкен-Зеескен.

Только конный корпус генерала Хана Нахичеванского встретил в этот день сопротивление на линии Витгирен-Мальвишкен, откуда ему пришлось выбивать части спешенной конницы и самокатчиков 44-го и 45-го герм. пех. полков.

Общие оперативные распоряжения генерала Ренненкампфа на 6/19 августа дошли до штабов корпусов в виде отдельных телеграфных распоряжений. Командующий армией ставил задачей на 6/19 августа занять главными силами фронт Ушбален-Пусперн-Соденен-Гольдап. На 7/20 августа назначалась дневка, дабы дать крайне утомленным войскам отдых и "подтянуть тыловые учреждения и отставшая части".

Изучая эти приказания по карте, мы увидим, что основной идеей ген. Ренненкампфа продолжает оставаться указанная ему директивой Главнокомандующего задача "возможно глубже охватить левый фланг противника с целью отрезать его от Кенигсберга". Для выполнения этой идеи он направляет пять пехотных дивизий и 4 кавалерийских дивизии к северу от Роминтенского леса и намечает захват к вечеру 6/19 августа рубежа, на восточном берегу р. Роминте. Совершенно правильно предполагая, что главные силы 8-ой германской армии будут сосредотачиваться на р. Ангерап, и, повидимому, считаясь с большой вероятностью, что немцы выйдут ему навстречу, он стремится развернуть главные силы своей армии в облическом направлении по отношению к неприятельскому фронту на р. Ангерап, подготавливая таким способом охват на поле сражения левого фланга противника. Углубление задуманного им охвата достигается направлением на Инстербург 4-х кавалерийских дивизий генерала Хана Нахичеванского. Назначение дневки на 7/20 явилось настоятельной необходимостью. Войска двигались без остановок уже 6 дней, причем первые переходы были форсированными, а следующие сопровождались боями. Стратегия обязана принять все меры к тому, чтобы вводить в бой войска не утомленными. Генерал Ренненкампф имел слишком большой боевой опыт, чтобы забыть это элементарное правило, столь часто забываемое в кабинетной стратегии высших штабов.

6/19 августа конница Хана Нахичеванского и правофланговые дивизии армии (28-я и 29-я) вынуждены были вести бои для выполнения поставленных им задач.

В ночь на 6/19 августа Сводный конный корпус ночевал в районе Витгирен-Мальвишкен-Кусен. Утром в этот день ген. Хан Нахичеванский получил донесение о том, что прибывшая по железной дороге из Тильзита германская пехота с артиллерией, высадившись на станции Шилен, двигается походным порядком на Краупишкен. Совершенно правильно считая, что это угрожает правому флангу армии, он решает двинуться на Краупишкен с целью не допустить эту пехоту на восточный берег р. Инстер. Он двигает свой корпус на Краупишкен… Это приводить к фронтальному бою с переправившейся через Инстер 2-ю ландверною бригадой противника... 1-я и 2-я Гвардейские кав. дивизии спешиваются и ведут энергичное наступление. Шесть конных батарей обрушились на две батареи, бывшие у противника. Полное господство артиллерийского огня оказалось на стороне русских. Атака спешенной кавалерии увенчалась успехом, причем одному эскадрону Л. Гв. Конного полка (3-му эскадрону под командой ротмистра барона Врангеля) даже удалось в конном строю доскакать до 2-х немецких пушек и взять их…

Хотя потери конницы и были довольно значительны (46 офицеров и 329 нижних чинов), тем не менее, этот бой показателен тем, чего может достигнуть конница даже при лобовом наступления: при условии господства своего артиллерийского огня. Наступление велось силами, не превышавшими четырех германских пехотных батальонов против 6-ти таковых, и все-таки достигнут решительный успех. С другой стороны, не менее поучительно, но в отрицательном смысле, вождение корпуса на столь узком фронте. Это привело к лобовому удару, и конница лишилась своего преимущества над пехотой в способности к быстрому маневрированию. Собирание на узком пространстве масс конницы в ожидании общей конной атаки видно во всех действиях генерала Хана Нахичеванского; он обрекает этим свою конницу на чрезвычайную медлительность действий и полную "нечувствительность" к тому, что происходить в ее непосредственной близости. Еще вечером 4/17 августа, в день боя у Сталупенена, генерал Ренненкампф передал ген. Хану Нахичеванскому свое осуждение за то, что он не оказал никакого содействия ХХ-му корпусу. 6/19 августа Командующий 1-ой армией еще раз подчеркнул ген. Хану Нахичеванскому его неправильность действий…

Оценка деятельности генерала Хана Нахичеванского в бою 6/19 августа нашла выражение в следующей записке генерала Ренненкампфа: "... Как и прежде, остаюсь при полном убеждении, что действия крайне неудачны. Средняя колонна (1-я Гвардейская кавал. дивизия), наткнувшись с фронта на противника, совершенно правильно развернулась. Фланговым дивизиям Бельгарда и Рауха следовало направиться в обход флангов противника в полном составе. Относительно генерала Рауха я знаю, что он направил часть дивизии с артиллерией; генерал же Бельгард меня буквально возмущает. Неужели генерал, дошедший до должности начальника дивизии, не знает, что для действительности обхода ему надо было взять свои 3 батареи. Противник, взятый с обоих флангов под анфиладный артиллерийский огонь, был бы уничтожен. Все его 12 орудий попали бы легко в Ваши руки, а так Вы взяли только 2 с тяжелыми потерями. Все эти потери ложатся тяжелой ответственностью на Ваших начальников дивизий…"

Приведенный два приказания генерала Ренненкампфа очень показательны в том отношении, насколько этот генерал правильно чувствовал как обстановку, так и новые условия боя. В них видно стремление учить подчиненных не общими фразами, а чисто конкретными указаниями. Но трудность вождения таких крупных войсковых соединений, как корпус, в условиях современной войны настолько велика, что требует обширной научной подготовки в мирное время, или же громадной боевой практики. Иначе оправдываются слова Евангелия: "имеющий уши не слышит, имеющий глаза не видит". Так было и в разбираемом нами случае.

Генерал Хан Нахичеванский, личная храбрость которого должна быть поставлена вне всякого сомнения, отводит после боя 6/19 августа свой корпус назад в район Линденталь, открывает этим пути неприятелю для охвата правого фланга XX корпуса и на следующий день не исполняет ни одной из задач, возложенных на конницу… Мотивы, оправдывавшие подобный антидисциплинарный поступок, он видел в том, что потребованные им на пополнение конных батарей снаряды еще не прибыли. Между тем даже самое элементарное понимание обстановки должно было ему подсказать всю преступность отодвигания своей конницы назад 6/19 августа после боя, который он сам считал успешным. Относительно же недостатка снарядов можно сказать, что есть обстоятельства, когда во имя интересов всей армии приходится все-таки оставаться на месте. Да к тому же, по существующему у нас положению, конная артиллерия имела право пополнять свои огнестрельные запасы из соседней пехотной дивизии. И в этом отношении отвод конницы к Линденталю являлся абсолютно вредным, ибо затруднял кавалерии возможности пополнить свои боевые припасы указанным способом. Наконец, возникают еще следующие вопросы, вызывающие недоумение: неужели генерал Хан Нахичеванский и его штаб, собираясь выполнять возложенную на корпус в составе 4-х дивизий задачу глубокого обхода немецкого левого фланга, не обдумали вопроса о питании своих конных батарей снарядами? Неужели они не потребовали транспортов и не создали в корпусе подвижных запасов огнестрельных припасов? Повидимому, на оба эти вопроса приходится ответить отрицательно.

Примечание: Головин перехваливает Ренненкампфа, и слишком критикует Хана, у которого не было ни боевого опыта, ни нормального штаба…