Артем Кречетников о Пакте Молотова-Риббентропа.

Исходная статья опубликована: http://www.bbc.co.uk/russian/russia/2009/08/090812_ussr_germany_pact_reasons.shtml
Автор заметки: Артем Кречетников.

Учитывая статус лица, опубликовавшего статью, этот материал можно считать официальной точкой зрения современной Британской политической элиты!

Сама необходимость искать какие-то объяснения говорит о том, что дело было, как минимум, морально сомнительным. -- (Прим. Прямо так сразу, без разбора ситуации, заявляем о сомнительности деяния. Очень политически правильный прием!)

.....

Действия Лондона и Парижа (в Мюнхене) можно рассматривать как трагическое, но добросовестное заблуждение – тем не менее, и их многие именуют не иначе, как "мюнхенским предательством".
Что же говорить о шаге Москвы, предпринятом уже после того, как Гитлер, вопреки договоренностям, достигнутым в Мюнхене, захватил остатки Чехословакии и сразу принялся предъявлять претензии Польше – короче, показал себя во всей красе? -- (Прим. А Сталин-то, никого не предавал, он ляхам ничего не обещал заранее, в отличие Франции, обещавщей чехам защиту.)

.....

Советская историческая наука (и та часть российской, которая движется в том же фарватере) предлагает четыре главных объяснения, а вернее, оправдания:
а) пакт позволил оттянуть войну (очевидно, подразумевается, что в противном случае, немцы, захватив Польшу, тут же без остановки пошли бы на Москву);
б) граница отодвинулась на 150-200 км к западу, что сыграло важную роль в отражении будущей агрессии;
в) СССР взял под защиту единокровных братьев украинцев и белорусов, защищая их от нацистской оккупации;
г) пакт предотвратил "антисоветский сговор" между Германией и Западом.

Первые два пункта возникли задним числом. До 22 июня 1941 года Сталин и его окружение ничего подобного не говорили. (Прим. Не говорить не означает не думать! Политики вообще редко говорят то, о чем думают!) Они не рассматривали СССР как слабую обороняющуюся сторону и сражаться на своей территории, хоть "старой", хоть вновь приобретенной, не собирались. (Прим. Совсем спорно!)

Гипотеза о германском нападении на СССР уже осенью 1939 года с военной точки зрения выглядит несерьезно. -- (Прим. Ну примерно как и летом 1941го.)

Для агрессии против Польши немцы смогли собрать 62 дивизии, из которых около 20 были недоучены и недоукомплектованы, 2000 самолетов и 2800 танков, свыше 80% из которых составляли легкие танкетки. В то же время К. Ворошилов на переговорах с английской и французской военными делегациями весной 1939 года сообщил, что Советский Союз способен выставить 136 дивизий, 9-10 тысяч танков, 5 тысяч самолетов. -- (Прим. Это примерно через 1,5 месяца после начала войны, когда Польша уже накрылась!)

А ведь вермахту требовалось еще Польшу разгромить, что, вопреки распространенному заблуждению, не было такой уж легкой задачей.

Как свидетельствует дипломатическая переписка, Берлин уже 3 сентября принялся понукать Москву нанести удар с востока как можно скорее. А Сталин тянул, не желая выглядеть в глазах мира агрессором.

.....

Выдвижение границы на запад летом 1941 года мало чем помогло Советскому Союзу, потому что эту территорию немцы заняли в первые же дни войны. -- (Прим. На Украине – почти месяц, а за месяц рухнула Франция.) При этом не учитывается, что, благодаря пакту, Германия продвинулась на восток в среднем на 300 км, и главное, приобрела общую границу с СССР, без чего нападение, тем более внезапное, было бы вообще невозможно.

"Крестовый поход против СССР" мог казаться вероятным Сталину, чье мировоззрение было сформировано марксистским учением о классовой борьбе, как главной движущей силе истории, и к тому же подозрительному по натуре.

Однако неизвестно ни единой попытки Лондона и Парижа заключить с Гитлером союз. Чемберленовское "умиротворение" имело целью не "направить германскую агрессию на Восток", а убедить нацистского фюрера вообще отказаться от войны.

Как утверждал Риббентроп, он в бытность послом в Лондоне всячески уговаривал Британию примкнуть к Антикоминтерновскому пакту, но "натолкнулся на полное непонимание со стороны [министра иностранных дел Энтони] Идена".

Можно не сомневаться, что лидеры Запада не любили большевиков и были бы рады, если бы этот кровавый и опасный для остального человечества режим прекратил существование.

После 20 лет беспрерывных разговоров о мировой революции и "земном шаре, опрокинутом на штыки", они, естественно, видели в Советском Союзе угрозу. Просачивавшиеся за кордон, хотя и не в полном объеме, сведения о методах "раскулачивания", голоде, пытках и расстрелах, принудительном труде, подавлении инакомыслия и культе личности не могли вызывать у людей в свободных странах ничего, кроме ужаса и омерзения.

Однако Лондон и Париж не стали бы потворствовать безмерному усилению другого столь же тиранического и агрессивного режима, в том числе за счет СССР. -- (Прим. Для войны с СССР было бы достаточно союза Германии, Венгрии и Польши. Эти страны только что разделили Чехию и могли рассматриваться как союзники. В Европе к ним могли примкнуть Италия и Словакия. Этого более чем достаточно для войны с СССР. А Франция с Англией не отважились бы вмешаться ранее чем через 24 месяца после начала войны, да у них и повода не было. )

Более или менее убедительно выглядит только тезис о защите украинцев и белорусов. Он и был представлен советской стороной в качестве причины вступления РККА на польскую землю, которое официально именовалось "освободительным походом". Кстати, Риббентроп через Шуленбурга выразил по этому поводу протест, посчитав подобное объяснение "антигерманским".

На самом деле, его можно было бы признать безупречным, если бы не то обстоятельство, что новая власть с сентября 1939-го по июнь 1941 года на территории с населением в 13,4 миллиона арестовала 107 тысяч и выслала в административном порядке около 400 тысяч человек.

Высокопоставленный чекист Павел Судоплатов, прибывший во Львов сразу после освобождения, писал в воспоминаниях: "Атмосфера была разительно не похожа на положение дел в советской части Украины. Процветал западный капиталистический образ жизни, оптовая и розничная торговля находились в руках частников, которых предстояло вскоре ликвидировать".

Вопрос о том, просили ли жители Львова заодно с защитой от Гитлера ликвидировать у них нормальную жизнь и достаток, остается риторическим. -- (Прим. Их, конечно, не спросили, но если бы попросили выбрать между Освенцимом и Сибирью, они бы, наверняка, выбрали Сибирь. )

Продолжение последует!!