Севернее Припяти. Часть 2.

Как мы видим, революция практически полностью развалила русскую армию, как это и должно было произойти. Развал старой армии сопровождал почти все известные революции, поскольку армия была одним из институтов разрушаемого государства. При этом революция всегда означает перестройку государственной машины на новых принципах, а значит, должна была быть перестроена и армия. Россия в 1917 году не могла себе позволить строить армию с нуля. Но была возможность реформировать ее в ходе войны, как это удалось, скажем, Петру Великому. Некоторые шаги, вроде создания ударных частей, были сделаны. Но сказав «А», вожди революционной армии не сказали «Б». Эти части нужно было сводить в ударные соединения, максимально оснащенные техникой и обучать, обучать и еще раз обучать… Вместо этого их абсолютно «сырыми» распылили по всему фронту и сожгли в июльских боях.

От остальной массы армии в период ее реформирования требовалась лишь относительная дисциплина. Но революционеры, ничего не понимавшие в военном деле, армию распустили, а затем генералы, ничего не смыслившие в психологии, попытались закрутить гайки чисто репрессивными методами. Понятно, что и те, и другие только разрушали армию.

Поэтому в начале августа 1917 года оставался один путь – сокращать разложившуюся массу и разоружать ее, чтобы вооружить добровольческие соединения и не допустить в тыл вооруженных дезертиров. У Керенского, фактически, оставался лишь тот путь, которым пошел Ленин в декабре. Но Керенский мог пройти его менее болезненно. Только вот воли, чтобы пройти весь этот трудный путь, у Керенского не было. Да и не настолько он понимал ход процессов в армии, чтобы сознательно ускорить распад армии.

Но распад армии дал бы Временному Правительству ресурсы (материальные и человеческие) для постройки новой армии, а неизбежное продвижение противника вперед могло всколыхнуть русское общество и заставить патриотически настроенную его часть вновь взяться за оружие. Последние сражения в период отхода Юго-Западного Фронта говорят нам, что патриотов и неравнодушных в русской армии было еще немало. Да, это была бы не шестимиллионная армия, а всего лишь один или два миллиона бойцов (что соответствует примерной численности всех боровшихся армий в ходе Гражданской войны), но они были бы отлично вооружены и могли бы сдерживать продвижение немцев маневренными операциями. А весной 1918 года новая армия могла бы даже перейти в наступление.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Наступление Керенского.