Предыстория Зимней Войны

Дипломатический кризис, приведший к Зимней Войне, имел длинную предысторию. Возможно, что именно длительная настороженность двух стран по отношению друг к другу, старые конфликты и прохладные отношения привели сначала к дипломатическим трениям, а затем к войне.

Начать стоит с того, что после отделения Финляндии от России, первая пригласила немецкий экспедиционный корпус. Это был не вынужденный недружественный по отношению к России акт, прямым следствием которого стал Ледовый Поход Балтийского Флота. Ледовый поход в советской истории считался одной из героических страниц Гражданской Войны, но при этом флот нес потери. Думается, в Москве об этом никогда не забывали. Вторым следствием стала окончательная победа на территории Финляндии националистически настроенного буржуазного режима (если хотите, можете назвать их сторонниками западного пути развития). Победа этого режима привела к так называемому "белому террору". Уничтожались при этом политические противники, но среди сторонников социализма в Финляндии было много русских, а потому террор приобрел черты этнических чисток.

Затем последовало вмешательство Финляндии (которая уже к осени 1918 года приобрела внутреннюю стабильность) в гражданскую войну на территории Эстонии и РСФСР. Финляндия дольше всех западных соседей вела военные действия против РСФСР и СССР. Лишь в 1922 году завершились военные действия на территории Карелии. При этом Финляндия получила некоторые территории, не являвшиеся финскими: Аландские острова, Выборг, Кексгольм, Валаам, Печенгу; а также к ней отошли некоторые земли со смешенным карельско-финским населением. Казалось бы, между СССР и Финляндией действовал мирный договор, установивший границы двух стран. Однако, договор был заключен в 1920м году, а Финляндия в 1921м - 1922м годах этот договор нарушала вмешавшись во внутренние дела Карелии.

Мирный период 1922 - 1938 годов был в отношениях Финляндии и СССР периодом очень холодного мира. Имеются воспоминания, причем с обеих сторон, о том, что на границе нередко происходили провокации, перестрелки и диверсионно-террористические акты. Для того чтобы привести к разрыву отношений, эти события были слишком мелкими, но улучшению отношений не способствовали.

Не способствовало политической нормализации и то, что экономика Финляндии была ориентирована строго на запад. Главным торговым партнером была Германия; Великобритания имела горнорудные концессии в Лапландии; Швеция была главным поставщиком вооружений и металла. Даже продовольствие, которого Финляндии не хватало, закупалось не в СССР, а в западных странах. (Поскольку Финляндия имела экономические связи и Германией, и с ее противниками в начавшейся Второй Мировой Войне, ей было не выгодно связывать свою судьбу с одним из враждующих лагерей. Пожалуй, лишь летом 1940, после оккупации Норвегии, Финляндии пришлось бы делать непростой выбор.)

Внутренняя политика Финляндии также могла считаться антисоветской. Была запрещена коммунистическая партия в 1932 году (но это не сильно мешало бы отношениям, если бы не было всего остального), но при этом продолжали существовать ультранационалистические организации, призывающие к завоеванию Карелии, а также военизированные националистические организации (в частности шюцкор). Да и К. Г. Э. Маннергейм, игравший немалую роль в финской политике, был сильным раздражителем для Москвы. Недаром во время Зимней Войны ему припомнили все деяния времен Гражданской.

Внешняя политика Финляндии должна была оставлять в Москве двоякое впечатление. С одной стороны, Финляндия на словах придерживалась строго нейтралитета, ни с кем не заключая явных союзов. С другой стороны Финляндия поддерживала тесные контакты с Германией, Швецией, Прибалтийскими странами и Польшей. Скорее всего, в Москве об этих контактах знали. Особенно опасными выглядели для Москвы контакты с Германией: Финляндия не выступила противником нацизма и не сократила сотрудничество с Германией после прихода к власти Гитлера. Наоборот, Германию посещали высшие лица Финляндии во главе с Маннергеймом. Был еще один момент, который мог быть для СССР знаковым. Официальным символом финской армии была синяя свастика – символ нацизма. Может быть, значение свастики у финнов было иное, чем у немцев; но все равно подозрительно.

Все это заставляло Москву (возможно подсознательно) воспринимать Финляндию не как открытого врага (вроде Польши) и не как вероятного противника (вроде Германии), а как скрытого потенциального врага, прикрывающегося маской нейтралитета. Пожалуй, Москва не так и далека была от истины. Нейтральная Дания, как известно, не противилась агрессии Германии, так что мешало Финляндии поступить подобным образом да еще предоставить своих добровольцев в войска СС?! Все дальнейшие шаги Финляндии на дипломатическом фронте будут истолковываться, именно как враждебные действия.

–

Хельсинки же сложился однозначный образ СССР как врага. Во-первых, финны еще не забыли, что долгое время были провинцией Российской Империи, а потому подсознательно считали русских врагами. Во-вторых, финны имели право обвинять большевиков в попытке произвести советизацию Финляндии в 1918м году (по крайней мере, русские большевики принимали активное участие в финской гражданской войне). В-третьих, в Хельсинки видели, как СССР постепенно возвращает себе территории, бывшие ранее под управлением Российской Империи, и неизбежно задумывались, кто будет следующей жертвой СССР. В-четвертых, в Финляндии ясно видели рост военной мощи СССР (между прочим, 2 раза в год в 30 км от финской границы проходили военные парады; представляете, как это финнов раздражало), даже на фоне мирового кризиса мощь СССР росла, а значит финны все больше пугались. В-пятых, коллективизм, насаждаемый в СССР, был абсолютно чужд характеру финнов. Может, потому и стремление СССР к коллективной безопасности в штыки встречалось в Финляндии?! Короче, в Хельсинки всегда ждали открытой или скрытой агрессии СССР. Именно так там и воспринимали переговоры с СССР.

В итоге обе стороны вступали в переговоры в 1938м году, не доверяя партнеру. Одна сторона видела лишь стремление оказать на нее политическое давление, а другая видела лишь провокации и недружественные демарши. В общем не удивительно, что переговоры закончились провалом.