Занятие Дунайских княжеств. Часть 5.

Итак, дипломатическая и политическая подготовка Крымской войны включала укрепление англо-французского союза, разрушение союза России с немецкими государствами, перетягивание нейтральных стран на свою сторону, формирование в обществе антироссийских настроений, а также недопущение мирного исхода дипломатического кризиса между Россией и Турцией. В целом, политическое руководство Франции и Англии вполне справилось с решением всех этих задач, при этом сковав своими дипломатическими ходами активность русской дипломатии. А Россия скорее помогала своим будущим противникам, чем препятствовала.

Поскольку русский канцлер не нашел надежных юридических обоснований права России на занятие Дунайских княжеств (и не придумал благовидный предлог для этого), то уже 3 (15) июля французский министр иностранных дел с полным на то основанием (с его точки зрения) назвал занятие княжеств «актом войны». В этом ключе французы и англичане потом толковали события при обращении к нейтральным странам.

В этом же ключе с июня 1853 года трактовала события французская пресса, которая, не стесняясь в выражениях, рассказывала о том, что Россия нарушает мир в Европе и ведет завоевания в Турции (к которой во Франции и так относились достаточно терпимо). К осени пресса уже в достаточной степени настроила общественность во Франции против России, так что объявление войны осенью не вызвало бы сильного общественного недовольства. Одновременно французская пресса воздействовала на общественные настроения в сопредельных странах – Бельгии, германских княжествах, Швейцарии и северной Италии. Левая пресса этих государств также вторила французской (и английской) распространяя антирусские настроения дальше по Центральной Европе.

И одновременно Франция продолжала демонстрировать России свою заинтересованность в мирном исходе кризиса и в достижении каких-то договоренностей. С одной стороны, такая заинтересованность действительно существовала, но Франция стремилась к соглашениям не в пользу России (и не в пользу престижа Николая I). С другой стороны, все эти действия не позволяли русскому правительству однозначно объявить Францию врагом.

В Великобритании политика давно была направлена против России. Столь же давно действовала в антирусском ключе британская пресса, которая не столько настраивала собственную общественность против России и за Турцию, сколько работала «на экспорт» – в Нидерланды, Северную Германию и Скандинавию.

Основные дипломатические усилия Великобритании при этом были направлены на Стамбул, где английский посол постоянно убеждал османское правительство в том, что поддержка Англии (и всей Европы) неизменна, поэтому идти на компромисс с русскими не нужно. Одновременно английский посол в Стамбуле вел работу с ключевыми фигурами в правительстве и среди местной элиты, убеждая в том, что с Россией можно и нужно воевать, чтобы отстоять суверенитет Турции.

Англо-французская эскадра у берегов Турции, появившаяся в июне 1853 года, тоже была инструментом дипломатии, т.е. наглядной демонстрацией поддержки, и одновременно угрозой.

Одновременно правительство Великобритании убеждало Россию в том, что оно не стремится к войне, что посол в Стамбуле действует по своей инициативе и несколько превышает полномочия. Надо заметить, что британскому правительство удалось обмануть и русского посла в Лондоне, и самого Николая I. Признаки подготовки Великобритании к войне всерьез не воспринимались, попытки англичан давить на Россию игнорировались. Неверие в то, что Великобритания ведет дело к войне, сохранялось до сентября.

Cодержание: Крымская война 1853 - 56.