Итоги Мазурского сражения. Часть 4.

Была ли возможность спасти 20-й корпус? Этот вопрос имеет несколько аспектов: Имел ли 20-й корпус возможность спастись самостоятельно? Мог ли его спасти командующий 10-й армией, генерал Сиверс? Мог ли его спасти командующий Северо-Западным Фронтом, генерал Рузский?

Если начинать с конца и говорить о возможностях генерала Рузского, нужно признать, что Рузский не только мог спасти корпус вплоть до 17 февраля, но и имел возможность не допустить разгрома 10-й армии, просто направив ей на помощь пару-тройку корпусов с левого берега Вислы. Действия слабого отряда у Граево наглядно демонстрируют, как можно было действовать, чтобы выручить 10-я армию и нанести поражение 8-й германской армии.

Генерал Рузский мог бы облегчить участь 10-й армии, если бы просто заранее разрешил ее командующему временно перейти к обороне на выгодных для этого рубежах, т.е. если бы не заставлял держаться за каждую пядь захваченной немецкой земли.

Генерал Сиверс не мог самостоятельно спасти армию от поражения, но мог спасти 20-й корпус, если бы раньше начал отвод армии или если бы направил 20-й корпус на Августов или на Липск через Махарце, а не на Сопоцкин. Но, вообще-то, даже в этом случае 20-му корпусу пришлось бы пробиваться с тяжелыми боями, но заслоны противника на его пути были бы слабее. И 20-й корпус действовал бы совместно с другими корпусами армии, получая от них помощь в самые трудные минуты.

Командиру 20-го корпуса генералу Булгакову было труднее всего спасти его, поскольку свободу действий он получил только после ухода из Сувалок, когда корпус уже попал в окружение. Но все равно он мог бы попытаться спасти свой корпус, если бы правильно организовал его движение и использовал бы всю конницу корпуса для поиска не занятых врагом путей к Неману или к Бобру (а имелись свободные пути в обоих направлениях).

Из сказанного вытекает список виновников разгрома 10-й армии. Самый главный из них – генерал-адъютант Рузский, отправивший слабую 10-ю армию завоевывать Восточную Пруссию, а потом не оказавший ей помощи. Кроме всего прочего Рузский ничего не сделал для скорейшего отхода 10-й армии. Затем виноват Сиверс, промедливший с отступлением и задавший неверные пути отхода. Наконец, виноваты корпусные командиры 20-го корпуса и 3-го корпуса (последний ничего не сделал для прикрытия фланга соседа слева, отступив прямо на восток, а не на юго-восток).

Первоначальный план операции, разработанный в штабе Гинденбурга, предполагал окружение почти всей 10-й армии. Две армии, действовавшие в Мазурии, были близки к поставленной задаче, но в итоге довольствовались уничтожением одного корпуса (хотя и очень большого). Воспринимать ли этот результат как провал или как удачу? С учетом того, что пехоту окружить пехотой крайне сложно, разгром 20-го корпуса был, разумеется, успехом. С учетом того, как медленно развивалась операция, даже окруженный корпус – большое везенье. С другой стороны, план германцев был рассчитан на то, что русские будут медлить с принятием решения об отходе или об оказании помощи. Этот расчет оказался верным, поэтому можно говорить о закономерном успехе. Но это же позволяет говорить о некоторой неудаче, когда два русских корпуса вырвались из кольца.

Данная неудача была связана, в первую очередь, с пренебрежительным отношением к противнику со стороны германских военачальников. Слишком слабо было их южное крыло, слишком мало было кавалерии на этом крыле и слишком медленно это крыло наступало. Понятно, что если бы в германских штабах более реалистично оценивали способность русских перебрасывать резервы на этот фланг, была бы создана более мощная группировка за счет войск с левого берега Вислы (что более предпочтительно) или за счет перегруппировки войск в Восточной Пруссии (скажем, за счет отправки 3-й РД на юг), тогда появился бы шанс на полное окружение 10-й армии, или хотя бы на прорыв линии Нарева и Бобра в районе Ломжи или в районе Штабина.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Мазурское сражение.