Евгений Александрович Радкевич.
А.А. Керсновский про Милютинскую реформу. Часть 4.
Бельгийский РАФ БЕ2д.
Приказ Александра II от 30 августа 1855.
Ввинтовка Лебеля.
Германские авторы весьма сдержанно описывают имевшие место крупнейшие недоразумения со взаимодействии 1-го рез. и 17-го арм. корпусов. Однако, из всего, что написано во II томе "Мировая война" изд. Рейхсархива, а также в работах Эльце и Шефера, рисуется следующая картина взаимодействия германских корпусов и трения между командованием их во время операции вообще, а 27 и 28 августа – в решающие дни операции – в особенности.
Командир 1-го рез. корпуса ген.-лейт. Белов, имевший сведения от своей кавалерии об уходе русских войск из Алленштейна, предложил командиру 17-го арм. корпуса ген. Макензену следующее решение: 1-й рез. корпус продолжает марш-маневр южнее Алленштейна на Гогенштейн, 17-му же корпусу оп предлагает свернуть на Пассенгейм с целью отрезать пути отхода русским на юг.
Ген. Макензен держался того мнения, что 17-й корпус должен наступать на Алленштейп, Гогенштейн, а 1-му рез. корпусу удобнее свернуть на Пассенгейм.
Так как эти переговоры велись начальником штаба 17-го корпуса подполк. Дункер от имени командира корпуса, то процесс решения затянулся. Ни тот, ни другой из командиров корпусов не хотели двигаться на Пассенгейм для выполнения ответственнейшей задачи, сводившейся к преграждению путей отхода русским 13-му и 15-му арм. корпусам. Наконец, Макензен, как старший по чину, приказал 1-му рез. корпусу очистить дороги для движения 17-го корпуса через Штабиготтен на Гогенштейн.
Этому приказу ген. Белов не подчинился. Спорный вопрос был передан на разрешение командующего армией; до получения распоряжения армии 17-й корпус приостановил свое движение.
По этому поводу Шефер пишет:
"Макензен послал на самолете офицера генерального штаба в штаб армии для выяснения вопроса, а тем временем удалось установить прямую телефонную связь из Вартенбурга. Вместо решения вопроса, поставленного Макензеном, ему был передан приказ Гинденбурга о преследовании".
Таким образом, командиры корпусов, направленных в тыл 13-му и 15-му русским арм. корпусам, излишне затратили силы и время на движения и действия, совершенно не отвечавшие обстановке и замыслу армейского командования.
После паники в штабе 6-го арм. корпуса в Менсгуте штаб отходил в потоке войск и обозов на Ортельсбург, утратив связь со штабом армии. Так как связи с соседями у 6-го корпуса тоже не было, то командир 6-го корпуса и его штаб совершенно не знали общей обстановки.
Около 20 ч. 00 м. 27 августа к Ортельсбургу стали подходить головы обозных колонн. В это время в городе начался грандиозный пожар. Город горел со всех сторон, представляя море огня.
Колонны свернули и пошли по северо-восточной окраине города.
Штаб и командир корпуса, предполагавшие обосноваться в городе, где была телеграфная связь, растерялись. А между тем, войска корпуса шли на юг в беспорядке, особенно обозы.
В 2 ч. 00 м. 28 августа штаб корпуса и большая часть главных сил прошли Ортельсбург и в 4 ч. 00 м. достигли д. Валлен, где расположился штаб корпуса. Стало светать. Корпус устраивался на ночлег. Но в 6 ч. 00 м возникла паника в обозах южнее д. Валлен.
В этой обстановке командир и штаб корпуса свое главное внимание уделили прекращению паники в расположении войск корпуса, не задумываясь совершенно о том, насколько целесообразно было отступление к Ортельсбургу. Штаб и командир корпуса не знали, какие войска противника преследуют корпус и преследуют ли вообще.
Последствия боя 26 августа выбили из колеи командира и штаб корпуса. Не командир корпуса управлял действиями подчиненных ему войск, а подчиненные войска управляли командиром и штабом корпуса.
По поводу командования 6-го корпуса полковник генерального штаба Разгонов, командированный в корпус из штаба армии, 27 августа писал начальнику штаба армии, что неудача в бою объясняется чрезвычайной пассивностью, допустившей явный охват обоих флангов, что сразу вызвало кризис в течение боя. "Бой ведется корпусом на самых старомодных началах" 9.
На 28 августа корпусное командование приняло решение привести корпус в порядок.
Вечером 27 августа командир 13-го арм. корпуса ген. Клюев прибыл в Алленштейн. Для уяснения действий корпуса приведем телеграмму ген. Клюева, рисующую обстановку, в которой он находился: "Последняя телеграмма, которую я получил от ген. Мартоса, была такого содержания: "Прошу возможно скорее занять Гогенщтейн, чтобы освободить находящиеся там войска", а вскоре вслед за этим от него была получена вторая телеграмма: "Настоятельно прошу с разрешения командующего армией одну бригаду двинуть на Гогенштейн". На основании этой телеграммы я изменил свое решение двинуться на помощь ген. Мартосу с большей частью своих сил и двинул одну бригаду, считая, что обстановка должна быть лучше известна ген. Мартосу. Вблизи Алленштейна противника не обнаружено, признаков нахождения 6-го корпуса вблизи нет и где он – не знаю... Завтра предполагаю двинуться с тем, что у меня есть, по направлению к Остероде, сознавая, насколько важно участие всех сил в происходящем генеральном сражении, но, конечно, весьма желательно участие в этом движении вместе со мною 6-го корпуса. Телеграмму командующего армией об одобрении моего движения к Гогенштейну (в подлиннике ошибочно написано Алленштейну) я получил уже в Алленштейне... Продовольствием и теперь корпус обеспечен плохо – дня на два - три, остальное в пути" 10.
(9) ВИА, д. № 4050, лл. 37-59.
(10) Обнаруженные авиаразведкой немецкие колонны, двигавшиеся на Алленштейи, ген. Клюев принял за войска 6-го арм. корпуса. – Н. Е.
Эта телеграмма свидетельствует о том, как понимали обстановку командиры 13-го и 15-го корпусов. Первый, не зная о поражении 6-го арм. корпуса, хлопочет об его движении к Алленштейну, а сам собирается с 1,5 дивизиями наступать на Остероде! Командир 15-го корпуса просит лишь бригаду 13-го корпуса для обеспечения своего фланга и тыла, не представляя себе сил противника, против которых дрался его корпус. Оба командира не знали о положении на левом фланге армии. Они предполагали лишь то, о чем их ориентировал штаб армии, который сам ложно представлял себе положение немецких и своих войск.
Если бы командир 13-го корпуса знал о поражении своего соседа справа – 6-го корпуса – и о том, что на Алленштейн маршируют 2 германских корпуса, то, надо полагать, он не повернулся бы со своим корпусом на запад, подставляя тыл немцам, а армейское командование, вероятно, приняло бы решение на отход из-под удара с востока.
Находясь в неведении об обстановке на фронте армии, командиры корпусов не могли повлиять на решение армейского командования. Они так же слепо, как и армейское командование, шли со своими корпусами наносить удар в воображаемый фланг немцам в направлении на Гильгенбург, Лаутенбург.
События на фронте 20-го герм. корпуса, имевшие место 27 августа, а именно нерешительность 41-й пех. дивизии, паника под Мюленом и, как следствие паники, срыв наступления 37-й пех. дивизии южнее Мюленского озера подтвердили создавшееся ранее у ген. Шольца мнение об обстановке. Он считал, что для его корпуса прежде всего необходимо удержать позицию севернее озера Мюлен, находящуюся под угрозой атаки с фронта и охвата с севера. Эти намерения шли вразрез с замыслом командования армии, которое видело наиболее быстрый и верный исход в сильном наступлении на
| Предыдущее: Глава 8.1б. Решения русских на 28-е | Следующее: Глава 8.3. Действия на восточных флангах 28 августа. |
Поделиться с друзьями: 
Для связи: Общие темы | По теме ПМВ.
Списки страниц: ПМВ-приложения || ЭИЧЦ || ФФВВ || КрыВо || АДрРу || КорВИО
