Стодневное наступление. Часть 2.

Союзники имели небольшое (около 10%) преимущество в суммарном количестве полевой артиллерии, но превосходство союзников в тяжелой и сверхтяжелой артиллерии было более заметным. В тяжелой пушечной артиллерии превосходство Антанты было более 50%. При этом армии Антанты были гораздо лучше обеспечены боеприпасами, чем германцы. В 1918 году производство снарядов у Антанты шло примерно втрое быстрее, чем у противников.

Союзники по Антанте имели почти двойное превосходство в воздухе, если считать только количество самолетов, но при этом на их стороне было и качественное превосходство, поскольку их самолеты были мощнее и быстрее. В течение Весеннего наступления германцы могли держаться в воздухе на равных за счет того, что заранее концентрировали свои силы на участках атаки, но с переходом инициативы к Антанте неизбежно начинали проигрывать в воздухе. При этом именно в авиации германцы планировали активнее всего догонять противников во второй половине года, и стремились к концу 1918 года удвоить количество истребителей. И летный состав летом 1918 года у Антанты был уже качественнее, чем у противника.

Еще у союзников было около 1,5 тысяч боеготовых танков (что раз в 20 больше, чем у германцев, хотя у последних всего числилось более 150 штук), которых должно было хватить на прорыв фронта шириной в 20 – 30 км, ибо средств ПТО у германцев было недостаточно – 2 – 3 орудия на километр (не считая дивизионной артиллерии). А специализированные противотанковые ружья, и мелкокалиберные пушки производились в незначительных количествах. Союзное командование сделало в начале новой кампании ставку именно на танковые массы, которые в 1917 году очень хорошо показали себя в сражении при Камбрэ.

В то время как германская армия оставалась достаточно сильна, хотя и ослабела по сравнению с началом 1918 года, внутри Германии и внутри остальных стран Четверного союза ситуация быстро приближалась не к катастрофе, но к революции. Как народ, так и элиты в странах Четверного союза были практически готовы к свержению монархий…

Германская политика в оккупированных регионах на востоке оказалась провальной. Продовольствие из Румынии, из Белоруссии, из Польши, и с Украины вывозилось, но если до Мировой войны эти регионы кормили половину России и половину Европы, то теперь не могли прокормить одну Германию. В июле вновь были сокращены нормы потребления продуктов. Германия голодала, промышленное производство падало, усиливалась скрытая (подавляемая правительством) инфляция и т.д. В итоге, в Германии складывались все предпосылки для социального взрыва.

При этом и правительство в Германии уже осознавало, что выиграть в войне нельзя и занималось поисками выхода из конфликта. Информация об этом постепенно должна была просачиваться в германское общество (хотя бы через нейтральную прессу), а продолжать терпеть лишения ради оттягивания капитуляции общество в Германии было не готово (оно просто не знало и не могло представить, какими будут реальные условия Версальского мира).

В Австро-Венгрии после неудачи на реке Пьяве начался политический кризис, проявившийся пока в форме усиления венгерского сепаратизма. В частности, венграм (особенно их парламенту) очень не нравилось, как австрийские генералы командуют армией, лучшая часть которой была венгерской.

В Болгарии же король сменил правительство, и новое просто стало искать контакты с Антантой, чтобы выйти из войны и постараться сохранить все завоевания.

Cодержание: Западный фронт ПМВ; Первая Мировая Война.