Осада Новогеоргиевска. Часть 8.

В результате сдачи Новогеоргиевска, германцы взяли около 90.000 пленных, более 1200 орудий и более 100 пулеметов. Собственные потери они не разглашали, но они были невелики. Сопротивлялись ли после капитуляции крепости форты на левом берегу Вислы и на левом берегу Буго-Нарева, неизвестно. Вполне возможно, что они капитулировали не сразу, так как сразу после капитуляции крепости немцы насчитали всего 700 захваченных орудий. И если форты еще сопротивлялись, то и указанное германцами число пленных занижено. Почти все захваченные русские орудия германцы признали металлоломом, но вот 200-пудовые пушки приняли на вооружение с большим удовольствием, и через полгода эти пушки уже воевали под Верденом. Пригодились германцам также русские тяжелые гаубицы и часть 120-пудовых пушек. Через год именно они останавливали атаки русских армий на Стоходе и под Барановичами.

Можно сказать, в Новогеоргиевске германцам удалось одержать крупнейшую тактическую победу в течение всей Мировой войны. Нигде им не удавалось взять столько пленных и столько трофеев в такой короткой операции, как в этой крепости. И в каком-то смысле их тактический успех обрел стратегическое значение. Уже в конце августа дивизии, осаждавшие крепость, приняли участие в Виленской операции. Т.е. жертва Новогеоргиевска осталась совершенно напрасной, он даже не сковал силы противника на большой срок.

Новогеоргиевск до его капитуляции, как мы говорили, покинули летчики крепостного авиаотряда, которые вывезли некоторые секретные бумаги и знамена 58-й и 63-й дивизий. Полковые знамена 114-й и 119-й дивизий остались в Новогеоргиевске, что может рассматриваться как признак того, что эти знамена даже не были вручены полкам.

Всего 10 дней, считая с полного окружения крепости, продолжалась оборона Новогеоргиевска – мощнейшей русской крепости в Польше. Хотя стратегической значимости эта победа не имела, психологический эффект был огромен: полное неверие в свои силы, неверие в долговременную фортификацию, неверие генералам, недоверие к инженерам и другим специалистам. И все усиливающийся страх перед германской техникой, которая десятилетиями будет казаться русским причиной побед противника. И страх перед германской техникой перерастает в страх перед противником, ведь слухи все время преувеличивают размеры вражеских побед. И все больше и больше солдат хочет бросить оружие и пойти на запад с поднятыми руками, а не на восток с оружием в руках. Смерть, как им теперь кажется, находится на востоке.

Капитуляция Новогеоргиевска шокировала и высших армейских начальников. У них тоже исчезла вера в себя и в армию. У них пропала воля. Им хотелось только отступать, отступать и отступать. Считается, что крах Новогеоргиевска стал основной причиной поспешного оставления крепостей Брест и Гродно. Возможно, он действительно оказал некоторое влияние на настроения генералов в пользу оставления крепостей, однако, к тому времени как эти крепости были оставлены, все решения принимались Алексеевым, который по мотивам стратегическим был противником обороны изолированных крепостей.

Потом, когда отступление завершилось, начался поиск виновных. (Ведь для духа армии вредно признавать подавляющее превосходство противника, лучше найти предателей.) И виновник сразу нашелся. Генерал Бобырь сразу стал «презренным» и был предан анафеме. Его объявили главным виновником падения крепости, признали безвольным трусом, нулем в военном деле и предателем.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.