Политика, идеология и ПМВ. Часть 1.

Это сейчас Европа (точнее Европейская политическая элита) такая толерантная-толерантная, а 100 лет назад все было совсем наоборот. Почти во всех странах Европы доминировали идеи расового и национального превосходства. Данные идеи владели и умами политических элит. Эти идеи внушались населению через средства массовой информации, через общение с элитами и через общение на бытовом уровне. Они пропагандировались и насаждались через систему образования.

Этим страдали все большие (и некоторые малые) страны Европы. Но сильнее всех страдали, конечно, англичане с их культом «джентльмена» и цивилизаторской миссией; а также немцы, которым уже тогда внушали превосходство немецкой «культуры» над образом жизни всех других народов.

Отсюда и неприятие других народов, неуважение их интересов, ненависть к представителям других национальностей (особенно, если они чем-то отличаются). На это еще накладывалась бытовая ксенофобия, и получалась взрывоопасная смесь настроений в обществе, которая легко могла воспламениться от любого внешнеполитического кризиса, давая «патриотический подъем», милитаристические настроения и выступления в поддержку войны. Политикам было бы непросто загасить такой милитаристический пожар в обществе, а многие, наоборот, стремились встать во главе подобных движений и придти к власти, опираясь на милитаристические настроения.

Хуже того, политические элиты были не в меньшей степени больны национализмом и ксенофобией, чем публика. Государства в своей внешней политике мало считались с интересами и проблемами других народов. Другие государства были для них врагами (или временными союзниками). А с врагами война неизбежна. К войне нужно готовиться и внутри страны, и на внешнем фронте, действуя в сфере внешней политики так, чтобы ослабить врага и укрепить себя и своих союзников. Временами с врагом можно договариваться и торговаться, но невозможно средствами дипломатии решить коренные противоречия. Их разрешать, по понятиям того времени, должна была война. Оттягивать войну можно, если враг идет на уступки в переговорах, т.е. перед войной складывается более выгодная ситуация для послевоенного урегулирования.

Дипломатия, разумеется, тоже была мощным инструментом, но не для борьбы за мир, а для подготовки к войне и послевоенного переустройства. Европейские дипломатические конгрессы, собиравшиеся после войн или во время кризисов вовсе не были предназначены для того, чтобы создать справедливый миропорядок. Наоборот, сильнейшие державы отстаивали свои интересы и интересы своих союзников, действуя максимально эгоистично, ради усиления своих позиций. А эгоизм проблемы не решает, рано или поздно торг заходит в тупик, а дипломатия становится бессильной. И в дело должны были вступить военные.

Cодержание: Первая Мировая Война.

Вернуться в начало раздела: Причины Первой мировой войны.