Русская армия весной 1915. Часть 3.

Ситуацию в легкой артиллерии весной 1915 года можно назвать терпимой. Тот запас орудий, который возник при сокращении штатов дивизионной артиллерии, был израсходован лишь наполовину. Хуже было с корпусной гаубичной и с тяжелой артиллерией. Полученных с заводов примерно 120 полевых гаубиц не хватало для восполнения потерь и формирования новых корпусов (а в 1915 году формировать заново пришлось 16 корпусов). Точно так же 70 произведенных тяжелых орудий было совершенно не достаточно, чтобы обеспечить полевой тяжелой артиллерией пять новых армий (с 8-й по 12-ю). Но в крепостях еще имелись современные крепостные гаубицы, а также старые крепостные пушки калибром 4,2 дюйма и 6 дюймов, которые и использовались в русской тяжелой артиллерии, несмотря на плохую баллистику, недостаточную маневренность и низкую скорострельность.

Как уже отмечалось, тревожной была ситуация со снарядами. Хотя производство снарядов для легкой артиллерии постепенно налаживалось, а с открытием навигации в Белом море должны были начаться поставки из Франции и Англии, приближались к нулю запасы этих снарядов в действующей армии. Крайне сложным положение было в армиях, которые вели сражения в течение всей зимы. 8-я, 10-я, 2-я армии, некоторые корпуса в 3-й и в 11-й армиях имели от 150 до 250 снарядов на орудие. А вот в армиях, которые стояли на более спокойных участках, могло быть и в два раза больше снарядов. Поставки же снарядов по требованиям армий не были налажены, а потому в войсках боялись остаться вообще без снарядов и излишне их экономии, хотя запасы снарядов на складах начали формироваться. И к началу мая суммарные запасы снарядов достигли 500 единиц на орудие, но их распределение не было равномерным по армиям.

К весне осложнилась ситуация со снарядами для более крупных калибров. Почти полностью закончились снаряды для 107-мм пушек, из-за очень активного использования заканчивались снаряды для 6-дюймовых гаубиц, для 122-мм гаубиц осталась примерно треть довоенного запаса. И при этом производство снарядов для тяжелых орудий никак не удавалось расширить. Были еще запасы таких снарядов в крепостях, а также во флоте и в береговой обороне, но отдавать их никто не спешил, ибо угроза с моря на Балтике и на Черном море была реальной; разоружить же крепости можно было лишь по решению Императора, не имевшего для этого ни воли, ни компетенции.

И опять же, поскольку армии расходовали боеприпасы неравномерно, а основные запасы крупнокалиберных снарядов находились в крепостях севернее Варшавы, ситуация с ними была наихудшей в армиях ЮЗФ, за исключением 4-й армии.

Таким образом, хотя русская армия была достаточно сильна к апрелю 1915 года, распределялась эта сила весьма неоднородно. Были крайне измотанные боями дивизии, корпуса и армии, восполнить потери которых не удавалось. Были и те, которые сохранили значительную часть своих сил и накопили значительные запасы оружия и боеприпасов. И это не могло не сказаться во время тяжелейших сражений летней кампании 1915 года.

Если же сравнивать силы дивизий с обеих сторон, то сила русской дивизии, как и зимой, была примерно равна силе средней австрийской дивизии (среди австрийских были и дивизии в полтора раза сильнее и в два раза слабее), поскольку австрицы понесли большие потери, но улучшили вооружение. А вот если сравнивать с силами германских дивизий, то из-за всех своих проблем русская дивизия была примерно в полтора раза слабее германской 12-батальонной и примерно в 1,15 раза слабее 9-батальоннной (которая, несмотря на свою малую численность, имела больше орудий и пулеметов, чем русская 16-батальонная).

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.