Итоги Крымской кампании и Первой обороны Севастополя. Часть 9.

Под Севастополем шла локальная позиционная война на очень ограниченном театре, фланги которого упирались в море и контролировались союзным флотом. Эти военные действия можно считать истинной позиционной войной, а не осадой, поскольку Севастополь не был полноценной крепостью к началу обороны, да так и не стал ею. Укрепления Севастополя были, в первую очередь, полевой позицией, которая держалась за счет артиллерии. И как полагается полевой позиции в ходе позиционной войны, севастопольские укрепления имели несколько линий обороны с препятствиями в виде рвов и заграждениями в виде рогаток и фугасов.

Позиционную войну навязали русским союзные генералы, когда решили, что осада является самым надежным путем к овладению городом. Они и в дальнейшем не отказывались от этой идеи, считая осаду более простой для своих армий, чем борьба за коммуникации в Крыму. В общем, как и всегда, тактически более сильная сторона выбрала неспешный наступательный характер действий около Севастополя и оборонительный по всему остальному фронту характер, что и привело к позиционному противостоянию. А в позиционном противостоянии союзники добились победы в первую очередь за счет постоянного владения инициативой и технического превосходства (плюс хороших коммуникаций и грамотного использования своей осадной техники). Заметим, что и как в случае ПМВ позиционная борьба потребовала использовать артиллерию навесного огня, т.е. гаубицы и мортиры.

Тем не менее, союзники, начиная с весны 1855 года, постоянно имели возможность выйти из данного «позиционного тупика». Для этого у них было как минимум три варианта действий: 1) Наступление на позиции русской полевой армии на Мекензеевых горах или переход в долину реки Бельбек из Байдарской долины. 2) Переброска части сил в Евпаторию и наступление оттуда на Симферополь или на Перекоп. 3) Переброска крупного корпуса в Керчь и Феодосию и организация наступления оттуда. Эти операции наверняка были бы связаны с меньшими потерями, чем штурм Севастополя и сопровождались бы меньшими материальными и финансовыми издержками. То, что генералы Канробер и Пелисье не пошли ни одним из этих путей, говорит об их неуверенности в своих силах в ходе маневренных действий на суше в отрыве от флота.

Русская сторона пыталась оборонять Севастополь как крепость. Т.е. главная оборонительная линия была основной заботой обороняющихся: она постоянно совершенствовалась и ремонтировалась, на ней размещалось вооружение, позади нее же располагались резервы. Передовые позиции не рассматривались в качестве ключа к общей победе, а о постоянном продвижении их вперед и речи не было. Точно так же и полевая русская армия не вела позиционную войну, т.е. не осаждала вражеские позиции. И отказ русской стороны от ведения настоящей позиционной войны был одной из причин больших потерь в городе и неудач в сражениях под Севастополем. Концентрируясь на основной оборонительной позиции, которая, по сути, была случайной и не имела полноценных долговременных оборонительных сооружений на участке от 5-го бастиона до 1-го, русские по своей воле отдавали инициативу в окопных работах противнику, что и позволяло тому постоянно наступать.

Стоит заметить, что русские старались перейти к маневренным действиям, но не имели шансов перевести войну в чисто маневренную форму. Их противник имел достаточно короткий фронт, причем значительная часть его была крайне неудобна для атаки. Поэтому война под Севастополем должна была вестись методами крепостной осады – медленно и методично. Попытки сбить противника с его позиций «кавалерийским наскоком» не были совершенно бесперспективны, но неизбежно были связаны с большими потерями, которые русская армия не могла себе позволить. Лишь в конце осени 1854 года, в период близкий к дате Инкерманского сражения русские имели возможность сделать одну или две попытки победить противника без прогрызания его обороны. Как известно, такая попытка была всего одна, и она оказалась неудачной.

Cодержание: Крымская война 1853 - 56.