Стратегический расклад. География.

Географически, центральная часть Польши, принадлежащая Российской Империи, оказалась зажата между Восточной Пруссией, принадлежащей Германии, и Галицией, принадлежащей Австро-Венгрии. С точки зрения военных, это был гигантский выступ фронта глубиной около 400 км (от Бреста до Калиша) и минимальной шириной около 200 км (от Млавы до Сандомира). Положение русских армий в этом выступе всегда полагалось угрожаемым, поскольку противник охватывал их с обоих флангов. Прорвавшись через границы Восточной Пруссии и Галиции, немецкие и австрийские войска могли уже через 5 - 7 дней соединиться в районе г. Седлец и замкнуть кольцо окружения вокруг находящихся в западной Польше русских армий, которые никак не могли за это время вырваться из формирующегося котла.

Одновременно, Восточная Пруссия, по мнению русских стратегов, являлась удобным плацдармом для наступления на Ригу, Петербург и Москву; а Восточная Галиция была столь же удобным плацдармом для наступления на Киев. И хотя расстояния для малоподвижных армий начала 20-го века были огромными, но стратеги из русского Генштаба помнили опыт Отечественной Войны 1812 года, когда Наполеон дошел до Москвы, стартовав именно с территории Восточной Пруссии. В 1912 году ожидать такого прорыва было крупной стратегической ошибкой, но стратегический опыт Русско-японской войны не был должным образом учтен: русский генштаб не учел в своих планах, что армии начала 20-го века очень сильно зависят от подвоза боеприпасов с тыла и не могут оторваться от своей железной дороги дальше, чем на 100 – 150 км.

Но на самом деле, ни немцы в Восточной Пруссии, ни австрийцы в Галиции не могли чувствовать себя спокойно. Во-первых, немцы в Пруссии были прижаты к замерзающему зимой морю, до которого русской армии от границы было всего 150 км (6 переходов). Поэтому никакой разумный немецкий главнокомандующий не стал бы наступать на Ригу, и тем более, внутренние города России, имея в тылу крупную группировку русских войск. Наступать на восток, создав на южной границы Восточной Пруссии и в Познаньском районе заслон, тоже было глупо, так как важнейшие железнодорожные магистрали проходили близко от русской границы. Во-вторых, от границы Российской Империи до Берлина было немногим менее 300 км, поэтому, если оставить группировку русских в Польше без внимания, то русские оказались бы в Берлине намного быстрее, чем немцы в Петербурге.

В-третьих, Австро-венгерская Галиция представляла собой узкую полосу между границей и Карпатами, которая в некоторых местах сужалась до 100 км и менее. Всего за три дня наступающая из западной части Царства Польского (т.е. между Краковом и Сандомиром) русская армия могла отрезать австрийцев от территории Австрии и прижать их к горам Восточных Карпат, через которые в Венгрию ведет всего несколько шоссейных дорог и еще меньше железнодорожных путей. Если такое произойдет поздней осенью или зимой, когда в горах лежит глубокий снег, австрийская армия обречена, особенно если русским удастся ударом с запада завладеть верховьями Днестра.

А потому начертание западной границы Российской Империи заставляло ее соседей первым делом ликвидировать Польский Выступ (или, как говорили в начале 20-го века, «Польский балкон») фланговыми ударами. В эпоху массовых армий немцы должны были сделать это в первые же дни войны, когда они захватывали инициативу за счет того, что проводили мобилизацию примерно на неделю быстрее русских.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Стратегический расклад и русский план войны.