Начало Галицийской битвы. Часть 6.

атаковать русскую 4-ю армию с фронта на сильной позиции, но стремилась охватить оба ее фланга: восточный – частями 5-го корпуса и левый – армейской группой Куммера, 15 августа Куммер донес Конраду, что в 4 часа дня начнется переправа частей ею группы па правый берег Вислы, а главные силы группы к вечеру того же дня подойдут в район южнее Ополе. Командование группой, докладывал Куммер, рано утром 15 августа будет в Тарнуве. 16 августа командующий 1-й армией сообщил Конраду, что он приказал Куммеру наступать через Ополе, Незабитув и преследовать русские войска на западном крыле. В то же время Данкль настаивал на том, чтобы подчинить ему ландверный германский корпус, который 16 августа достигнет Радома. Командующий 1-й австрийской армией предлагал 18 августа направить южную колонну через Зволень к Висле, чтобы она переправилась через Вислу по обе стороны Казимержа. 18 августа Данкль донес, что группа Куммера 17 августа хотя и заняла Ополе, но атака ее к востоку успеха не имела, поэтому Куммер укрепляет свои позиции. Ландверному корпусу дано распоряжение присоединяться к 1-й армии. Распоряжение штаба 1-й армии, видимо, не дошло до ландверного корпуса. Поэтому Конрад через германских представителей передал следующее сообщение: на западном берегу Вислы 17 августа продолжалось сражение. Предводимая генералом Новиковым, впоследствии известным вождем конницы, весьма активная 14-я кавалерийская дивизия атаковала вновь продвинувшуюся к устью реки Каменна 110-ю бригаду ландштурма с целью удержать ее подальше от Ивангорода. Переправляющаяся через Вислу вторая бригада 106-й дивизии ландштурма, сообщал Конрад, поспешила на помощь со своей артиллерией для того, чтобы отогнать надоедливую конницу Новикова.

В официальных книгах по истории войны, изданных в Австрии, отмечается, что переход армейской группы Куммера несколько раз задерживался. В этих книгах описываются бои головных частей группы Куммера с головными частями 18-го русского корпуса, который не успел разрушить переправу Куммера у Юзефува. Командующий 1-й австрийской армией не питал никаких иллюзий относительно боеспособности войск Куммера и стремится подкрепить их ландверным корпусом. 4-я дивизия этого корпуса должна уже 20 августа начать переправу. Прикрытие переправы было снова возложено на 110-ю бригаду ландвера и 20-ю бригаду 7-й кавалерийской дивизии с двумя конными батареями.

[288]

Теперь обратимся к ландверному корпусу Войрша, на который так много надежд возлагал Данкль.

Летописец ландверного корпуса говорит нам, что после того как 13 августа в районе Илжи не удалось окружить 14-ю русскую кавалерийскую дивизию, 4-я дивизия ландвера вместе со штабом корпуса перешла в район Вожбицы, а оттуда 16 августа – в район Скарышева. 16 августа 3-я дивизия ландвера после короткого боя (очевидно, с пограничниками.– Б. Ш.) вошла в Радом. Сюда же переехал и Войрш со своим штабом. Вечером этого дня в кабинете губернатора, отделанном во французском стиле, сидели Войрш и его начальник штаба. Будучи совершенно неориентированными в общей обстановке, они гадали, как им действовать.

По словам Гайе, ландверный корпус уже несколько дней фактически был окружен сильными отрядами русской конницы. Его связь с командованием австрийских и немецких войск была парализована. Обстановка была не ясной, и командир корпуса решил, что до 19 августа части корпуса будут отдыхать.

Далее Гайе разбирает возможности использования корпуса. Эти возможности, по его мнению, заключаются в следующем.

Во-первых, корпус должен идти на восток и юго-восток через Зволень на Ново-Александрию или Казимеж, чтобы оказать непосредственную поддержку частям Данкля. Далее Гайе рассуждает так: можно было за два дня достигнуть Вислы, но вопрос заключался в том, на чем переправлять войска. Мост должны были построить австрийцы или саперы корпуса; при этом следовало учитывать, что русские из Ивангорода, вероятно, будут пытаться сорвать работы по возведению моста. Войрш считал своей задачей помочь австрийцам, но он не мог связать свою судьбу с австро-венгерскими войсками, потому что подчинялся командованию 8-й германской армии и поэтому должен был содействовать операциям этой армии.

Во-вторых, особое внимание командования корпуса сосредоточивалось на том, что, вероятно, придется помочь 8-й германской армии ударом на север или северо-восток в то время, когда она будет преследовать русских через Нарев. С 18 августа 8-я армия успешно вела бой с русскими в Восточной Пруссии, но чем он закончился, было неизвестно. Мольтке и Конрад еще в мирное время обсуждали совместные действия, в ходе которых не исключался удар 8-й германской армии в южном направлении.

[289]

В этом случае ландверный корпус ударом в северном направлении содействовал бы выполнению задачи 8-й армии и одновременно облегчил бы тяжесть давления русских на австрийцев.

В-третьих, к 17 августа не исключалось, что корпус может действовать в северо-западном и западном направлениях. Уже 11 августа имелись сведения о сосредоточении русских к западу от Варшавы, а 12 августа Кавказская кавалерийская дивизия заняла Лодзь. Летчик 13 августа доносил об артиллерийском бое под Опатувом, к востоку от Калиша. 15 августа одна кавалерийская дивизия наступала с севера на Радомско.

Все эти рассуждения еще не были подытожены, когда 18 августа в 9.30 летчик сообщил о движении дивизий русских южнее шоссе от Зволеня на Радом против 4-й дивизии ландвера у Скаршева (по-нашему, это было наступление 8-й кавалерийской дивизии 17 августа на Радом. – Б. Ш.). В 10.15 эти сведения были вновь подтверждены воздушной разведкой. Весь ландверный корпус, который был на дневке, подняли по тревоге, 4-я дивизия заняла позицию для обороны северо-восточнее Скаршева. 3-я дивизия собралась к северу от главного шоссе на Зволень для охвата противника. Командир корпуса в 10 часов утра был на западной окраине Радома. Высланная на Зволень конная разведка прошла только 5 километров и дальше пробиться сквозь сильную завесу русской конницы не могла. Аэроплан при вторичной посадке повредил пропеллер. Около четырех часов дня 4-я дивизия ландвера донесла, что русские снова отошли на Зволень, и корпус остановился на линии Одехов, Кльватка. Штаб в 6 часов вечера вернулся в Радом. Здесь были получены две телеграммы. Первая от Данкля, переданная через Кельце. Данкль просил начать спешный марш на Юзефув. Такая просьба была непонятной, так как офицер связи с группой Куммера указывал на Ново-Александрию. Никаких объяснений в телеграмме не давалось. Вторая телеграмма от командующего 8-й армией сообщала

[290]

о победе под Танненбергом и заканчивалась так: «Австро-венгерское главное командование сообщило мне, что ландверный корпус подчинен 1-й армии и должен переправиться через реку. Армейское командование 8-й армии согласно с этим». В телеграмме ничего не говорилось о согласии 8-й армии на подчинение ландверного корпуса командующему 1-й армией, хотя эти же телеграммы не указывали, что 8-я армия рассчитывает на содействие ландверного корпуса. Одним словом, неясность положения у австрийцев и боязнь попасть с ними в отход приводили Войрша к выводу о целесообразности оставить корпус к западу от Вислы. Командование ландверного корпуса вечером 17 августа еще раз запросило командующего 8-й армий об общей обстановке, считая неправильным то, что корпус подчинен 1-й армии.

Я показал, как не хотелось Войршу входить в подчинение австрийцам и как терялось дорогое время в тяжелой для австро-германского командования обстановке. Оказывается, когда дело касалось персонального престижа, такие трения были не только в русской, но и в хваленой германской армии.

Было решено 19 августа дать еще день отдыха войскам корпуса, и только 18-я бригада ландвера получила приказание начать движение из Коньска на Шндловец.

Прибывшие 19 августа два австрийских офицера доложили общую обстановку: 2-я и 3-я австрийские армии отошли под Львовом, 4-я армия под Комарувом ведет удачный бой. 1-я австро-венгерская армия отбросила противника от Красника на Люблин, где не может прорвать усиленную позицию русских. На ее западном крыле Куммер получил даже ответный удар. На восточном крыле 10-й корпус сражается совместно с 4-й армией. Ландверный корпус должен помочь ему. С его подходом начнется общее наступление 1-й армии. Теперь отпадали все сомнения в отношении правильности решения командира корпуса. Конечно, было бы лучше нанести удар через Ново-Александрию или Казимеж, но поскольку командующий 1-й армией несколько раз высказывал пожелание идти на Юзефув, корпус возьмет это направление. Не исключена возможность использования корпуса на восточном фланге армии Данкля. После обеда 19 августа офицер корпуса для связи с Куммером еще раз подтвердил желание 1-й армии направить корпус на Юзефув. Наконец поздно

[291]

вечером пришло официальное согласие командующего 8-й армией на переход корпуса через Вислу. Так, не торопясь, ландверный корпус Войрша двигался на помощь своему союзнику.

В этих записках читающий не должен искать истории Галицийской битвы. Я веду рассказ о том, что пережил сам, и только иллюстрирую тем, что делалось в действительности у противников. Каковы были переживания высшего русского командования, мне было тогда неизвестно. Но теперь, чтобы ориентировать читателя, я вкратце остановлюсь на этом.

С 26 июля 1914 года до 4 августа – около восьми дней, в течение которых можно было исправить недочеты нашего стратегического развертывания на Юго-Западном фронте, а именно – укрепить правый фланг 4-й армии.

Но за это время Алексеев никаких мер не принял, а Николай Николаевич вынашивал идею похода на Берлин имея висящие в воздухе фланги обоих фронтов. Можно было принять два решения: или усилить левый фланг армии Самсонова и, добиваясь здесь победы, идти на Берлин, или усилить правый фланг 4-й армии и разбить австрийцев. Вместо этого гвардейский корпус маневрировал около Варшавы и к западу от нее. Между тем со времени Куропаткина было ясно, что нельзя делать слабым правый фланг у Юго-Западного фронта. Только когда поражение правого фланга 4-й армии – 14-го корпуса и конницы Туманова сделалось фактом, тогда схватились за укрепление фланга и Ставка, и Алексеев, который, изменив направление наступления 5-й армии, поставил под удар ее левый фланг и дал возможность австрийцам достичь частной победы под Комарувом. Правда, Алексеев предлагал начальнику штаба Верховного Главнокомандования использовать собираемые под Варшавой силы для удара по левому берегу Вислы на Тарнув. В конце концов Ставке пришлось отказаться от похода на Берлин и все, что собиралось под Варшавой, бросить на усиление 4-й армии, но не на левом, а на правом берегу Вислы частью сил непосредственно вдоль берега (18-й корпус и гвардейские стрелковые бригады), а частью (гвардейский корпус) для ликвидации прорыва между 4-й и 5-й армиями к востоку от Люблина.

А пока что на левом берегу Вислы для защиты Ивангорода против 34 батальонов Войрша стояли 57 эскадронов и сотен и всего 4 батальона пехоты. Даже 75-я резервная дивизия, переводимая в гарнизон Ивангорода, не была двинула на запад, в то время как у немцев ландвер и ландштурм крепостей Познани, Бреславля и Торна задерживали продвижение вперед русской конницы варшавского отряда. Такова была стратегия русского главнокомандования, которое распыляло свои силы и теряло время для достижения победы.

[292]