Планы кампании. Часть 7.

Итак, в течение 9 месяцев (после завершения Сражения на Нараювке) австрийцы и германцы могли спокойно укреплять свои позиции. При этом на многих участках фронта они начали совершенствовать позиции и возводить тыловые рубежи еще раньше, в начале августа, когда русские от маневренных действий скатились к борьбе за позиции.

В течение этого времени немцы работали над укреплениями с гораздо большей энергией, чем зимой 1915 – 16 годов. И привлекалось к строительству гораздо больше инженеров, чем в предыдущий год. А все потому, что русские смогли взломать созданные в прошлый раз позиции, причем без особого труда.

В результате была построена сильная система обороны, включавшая три оборонительные полосы, причем даже третья полоса была подготовлена к обороне и могла выдержать внезапную атаку, если была бы занята войсками. Три полосы были построены на всем австрийском участке фронта от Полесья до Карпат, причем они не были параллельны друг друга, а привязывались к естественным рубежам обороны: рекам, грядам холмов, лесам. И поэтому местами от первой полосы до третьей было около 10 км, а в других местах – целых 25 – 30 км.

При этом главной, разумеется, оставалась первая полоса обороны. Именно она была самой прочной и насыщенной оборонительными сооружениями. Конечно, она была доступна наблюдению с русской стороны, но австрийцы, наученные горьким опытом 1916 года, сделали все, чтобы большая часть оборонительных сооружений была замаскирована.

Итак, первая оборонительная полоса состояла из 3 – 5 линий траншей, выкопанных «змейкой» или прямых, но с выступами в сторону противника. Эти выступы предназначались для выхода из окопов вперед и для прикрытия огнем заграждений перед траншеями.

Убежища для пехоты располагались не только у первой траншеи, но и в глубине обороны. При этом они не примыкали непосредственно к траншее, а находились в 10 – 30 метрах от нее, причем в траншею вел замаскированный ход сообщения. Убежища строились сильнее заглубленными в землю, и имели они бетонные перекрытия (монолитные или из бетонных балок). Они должны были выдерживать попадания 6-дюймовых снарядов фугасного действия.

Наблюдательные пункты располагались вблизи от убежищ в траншеях или позади них. При этом наблюдатели были прикрыты бетонными или броневыми колпаками. Наблюдательные пункты редко где удавалось скрыть от взглядов русских, но немцы располагали их бессистемно и старались замаскировать.

Гораздо большее значение при организации обороны в 1917 году имели пулеметы. Количество пулеметов за год выросло примерно вдвое (в австрийском батальоне стало около 8 пулеметов вместо 4), а потому на километр фронта приходилось порядка 12 стационарных пулеметов в Галиции и 5 – 7 стационарных пулеметов в Заднестровье и Карпатах. Но, во-первых, теперь пулеметы располагались не только на переднем крае, но и в глубине обороны. Во-вторых, огневых точек с перекрытиями, способными выдерживать огонь крупнокалиберной артиллерии, было мало, и они создавались только там, где их можно было замаскировать под созданными до войны зданиями, сооружениями и неровностями почвы. Гораздо больше было открытых пулеметных гнезд с прочными убежищами рядом с ними. В-третьих, система расположения пулеметов позволяла поддерживать соседние участки фланговым огнем.

Общая же плотность артиллерийского огня выросла за год примерно на 20% – 30%, в основном за счет увеличения численности стационарных тяжелых орудий, а также увеличения числа траншейных орудий и минометов внутри оборонительной полосы.

Созданная немцами оборона не была непреодолимой, но для прорыва нужно было взаимодействие пехоты, артиллерии и авиации. Причем пехота должна была быть хорошо обучена. Тогда за неделю вполне можно было прогрызть всю оборону противника, разбив его прямо на позициях. Но в русской армии даже уровень подготовки ударных частей был слишком низок.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Наступление Керенского.