Силы сторон. Часть 3.

Севернее Днестра оборонительная линия австрийцев до Вишневчика (Вишнювчика, 4 км севернее Куйданова) шла по высотам восточного берега Стрыпы, а далее, до Купчинце – по западному берегу с небольшими плацдармами на восточном. Вторая линия обороны проходила по высотам на западном берегу Стрыпы.

На передних скатах высот и гребнях австрийцы, опять же опыту борьбы во Франции, старались располагать только проволочные заграждения, огневые точки в первой линии траншей и окопы охранения. Основная позиция пехоты, укрытия для резервов, позиции артиллерии – все находилось на обратных скатах высот. (Разумеется, это правило нарушалось, и австрийцы нарушали его чаще германцев.) За счет этого позиции австрийцев были, как правило, недоступны наблюдению русских. А потому Щербачев не смог точно оценить силу укреплений противника.

Укрепления австрийцев на этом участке фронта возводились в течение трех месяцев, и все эти месяцы были предзимними и зимними. Потому австрийцы не имели возможности возвести бетонированные оборонительные сооружения и ограничились деревоземляными огневыми точками и убежищами. Зато система заграждений и пехотных окопов была достаточно развитой, позволяя каждому полку и батальону поддерживать соседа фланговым огнем и обороняться не только с фронта, но и с флангов.

Укрепления, которые предстояло штурмовать армии Щербачева, были сильнее всех, которые приходилось штурмовать армиям Юго-Западного Фронта. Но эти укрепления были намного слабее, чем у германцев во Франции. С учетом сравнительной с германцами слабости пехоты и артиллерии австрийцев, а также с учетом низкой плотности войск (на участке 6-го АК она была лишь немного выше батальона на километр) и невозможности быстро подвезти резервы, задача прорыва фронта не выглядела невыполнимой. Положение противника у Вишневчика – Куйданова было слабым: позиция просматривалась и могла обстреливаться с фронта и с фланга; укрыть артиллерию в этом районе было сложно, а овраги перед позицией противника позволяли русской пехоте беспрепятственно накапливаться перед атакой. Мощный натиск в этом районе противник отразить бы не смог. Тоже самое можно сказать про положение австрийцев на линии Гайворонка – Соколов. Здесь сложный рельеф требовал огромного количества работы при строительстве укреплений, чтобы прикрыть огнем все мертвые пространства на подходе к позициям. И русские позиции здесь были близки к австрийским, плюс доминировали над ними по высоте.

Таким образом, с учетом имеющихся технических средств и материальных запасов, Щербачев должен был 1) назначить узкий участок прорыва (10 км, не более) в самом слабом месте обороны противника, которое должна была найти разведка; 2) собрать туда всю артиллерию разрушения; 3) всеми правдами и неправдами добиться от Иванова выделения дополнительной тяжелой артиллерии (как минимум, 36 орудий Гвардии); 4) провести тщательную разведку вражеских позиций, в том числе боем; 5) составить четкий план атаки; 6) провести тренировку войск (особенно саперов, которым при дефиците снарядов в артиллерии предстояло много поработать при уничтожении заграждений); 7) бросить на прорыв 5 – 6 дивизий, уже имея два корпуса Гвардии в ближнем тылу.

Но, как известно, ничего этого Щербачев не сделал. Видимо в свое время он академический курс по тактике крепостной войны он прослушал, но не уяснил. И даже опыт осеннего штурма Перемышля не пошел ему впрок.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Новогоднее наступление ЮЗФ.