Развитие в Заднестровье. Часть 7.

Теперь, накануне второго большого наступления Юго-Западного Фронта подведем итоги наступательных операций на его левом фланге за июнь 1916 года. С одной стороны, был достигнут значительный оперативный успех. Позиционный фронт австрийцев был прорван. 7-я австро-венгерская армия была разбита, потеряла более половины своей численности и бежала с поля боя. Кроме того, русские войска продвинулись на 100 километров вперед, заняли Черновцы и Коломыю и снова угрожали масштабным вторжением в Венгрию через Карпаты. А еще русские войска начали занимать охватывающее положение относительно занимаемого противником в Галиции положения. Поэтому их дальнейшее продвижение должно было положительно отразиться на положении всего Юго-Западного Фронта.

С другой стороны, продвижение на 100 километров за три недели при преследовании разбитого противника – безобразно слабый результат. 9-я армия должна была пройти в 2 раза большее расстояние и обрушиться на тылы вражеских армий, обороняющихся в Галиции. Генерал Лечицкий дважды (при прорыве у Юрковцов и после перехода через Прут) упустил такую возможность. В третий раз он также не смог использовать прорыв фронта на 100%. А в итоге, противник оправился, собрал новые силы, залатал разрывы фронта и сам попытался перейти в контрнаступление. И это контрнаступление задержало продвижение русских, причем надолго! Хотя в ответ на это контрнаступление можно было бы ожидать мощный удар в центре 9-й армии, которым Лечицкий превратил бы контрудар противника во встречное маневренное сражение, в котором имел бы все шансы на успех, так как перед 41-м корпусом стоял слабый заслон из ранее разбитых австрийцев. И к вечеру 3 июля армия Лечицкого могла уже стоять на берегах Быстрицы, угрожая Станиславову с юга и Надворной с севера.

Отметим, что Лечицкий за месяц наступательных операций имел две явные возможности перейти к маневренным действиям, но при этом продолжал вести позиционную войну. (Кстати, с согласия генерала Брусилова!) Его войска передвигались не за противником, а от рубежа к рубежу, на каждом из которых стремились окопаться. Поэтому и продвижение составляло от 5 до 10 км в день. После каждого прорыва фронта ударный кулак в армии Лечицкого растекался в стороны, резко теряя свою пробивную силу. Любое продвижение вперед для Лечицкого означало растяжку фланга, а потому на каждые 10 – 15 км продвижения вперед он требовал усиления армии на одну дивизию. И вышестоящие инстанции его в этом поддерживали. (В маневренной же войне потенциальная угроза с фланга парируется подвижным резервом, а также переносом путей снабжения ближе к неугрожаемому флангу, а не бесконечным растягиванием фронта.)

Стоит отметить и деятельность, точнее бездействие, генерала Щербачева. Его армия билась лбом о позиции Германской Южной Армии севернее Бучача, хотя могла бы помочь соседке или наступлением вдоль Днестра, или переброской резервов. Но нет! Щербачев продолжал упрямо атаковать, нести потери и тратить материальные ресурсы, которых Юго-Западному Фронту уже не хватало. Брусилов тоже боялся остановить Щербачева, поскольку ждал от противника контрудар или маневр резервами на другой участок фронта. А фронт-то оставался нестабилен, и противник мог еще перевернуть ход сражения в свою пользу даже локальными операциями, поэтому его нужно было продолжать бить в слабые места.

Короче говоря, операции на левом фланге Юго-Западного Фронта наглядно демонстрируют, что, даже если позиционный фронт взломан, невозможно вырваться из позиционного тупика, пока война остается позиционной в головах.

В общем, в Заднестровье русские войска одержали крупную победу и даже смогли использовать ее для дальнейшего развития наступления. Продвижение 9-й армии оказалось более масштабным, чем у 8-й, и противник дольше не мог остановить наступлении армии Лечицкого. Но победу одной армии и здесь не удалось превратить в победу всего фронта.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Брусиловский Прорыв.