Кризис 1853 года. Часть 6.

В общем, в ходе своей миссии весной 1853 года князь А. С. Меншиков должен был уговорить султана и его правительство немного поступиться своими правами, которые уже и так были ограничены международными договорами, и дать гарантии прав православному населению и особенно православному духовенству.

Нужно было доказать туркам, что данный шаг выгоден в долгосрочной перспективе для Османской империи, поскольку снижает напряженность внутри страны и снижает вероятность восстаний славянского населения и их размах. Одновременно такой шаг нормализовал отношения между Стамбулом и Петербургом, откуда оставалась пара шагов до союза, который мог бы не допустить постепенную потерю Османской империей своих провинций.

Но мы должны отметить, что князь А. С. Меншиков не смог переубедить османское правительство, поскольку действовал слишком грубо и прямолинейно, применяя угрозы и запугивания, вместо тонкой работы с турецкими чиновниками. И лишь под конец своего посольства князь, опасаясь неудачи, он стал действовать более гибко.

Кроме того, провалу миссии Меншикова способствовала и английская дипломатия, которая постоянно влияла на турок, убеждая их отказывать русскому послу и заверяя в своей поддержке в противостоянии с русскими. Возможно, влияние англичан преувеличивается историками, однако, несомненно то, что правительство Великобритании постоянно имело в Стамбуле больше дипломатов, чем русская сторона и они имели более высокий ранг. О расходуемых при этом суммах и говорить нечего.

Какой был смысл англичанам препятствовать заключению конвенции? Во-первых, договор с Россией, снижал влияние англичан в Стамбуле, сужал возможности дипломатического маневра, вел к войне Османской империи с Францией, а значит, приводил и к потерям для английской торговли. Во-вторых, британская политика в Турции постепенно вела к противостоянию между мусульманами и христианами. Османскому правительству предстояло поддерживать свою власть за счет усиления эксплуатации христианских народов, а также южных провинций. При наличии конвенции, которая защищала бы права христиан и давала бы России право на вмешательства в турецкие дела, это стало бы невозможно.

Дипломатический разрыв между Турцией и Россией не означал немедленной войны, поскольку основные требования России в споре о Святых местах были удовлетворены. Так должны были смотреть на это дело и все европейские правительства. Неудовлетворенность России, теоретически, должна была быть нивелирована дальнейшими переговорами. Другое дело, что османское правительство, отказавшись уточнить статьи Кучук-Кайнарджийского договора, уже не могло помешать русским толковать его расширительно, следовательно, русские могли легко изобрести законный способ вмешательства в турецкие дела и даже объявить войну в случае подавления турками восстаний на Балканах.

Если бы русское правительство было менее консервативным (в частности, если бы это было правительство хоть Александра I, хоть Александра II), оно бы после провала миссии Меншикова просто поддержало национально-освободительные движения на Балканах и стремление элит к независимости. Это стало бы идеальным способом давления на османское правительство. Но для Николая I такие методы были неприемлемы. Ждать ошибок со стороны османского правительства, чтобы обвинить то в нарушении Кучук-Кайнарджийского договора, он тоже не пожелал. В результате, дипломатический кризис между Российской империей и Османсклй империей приобрел характер общеевропейский и начал перерастать в войну, в которой русские были выставлены агрессорами.

Cодержание: Крымская война 1853 - 56.