Разведка русских перед Лодзью.

Но можно утверждать, что после получения из Ставки директивы о большем наступлении в пределы Германии в штабе СЗФ и не могли выработать более эффективного плана операции, чем решение по фронтальному вторжению в регион Познань – Бреславль с обычным для русских генералов линейным (кордонным) построением корпусов. Просто на завершающем этапе Варшавско-Ивангородской операции русские армии потеряли соприкосновение с германцами. А потому единственными достоверными данными о противнике были сообщения об отступлении германцев на Бреславль и Ченстохову, полученные в период 29 – 31 октября.

Русская кавалерия никак не могла прорваться через созданную германцами завесу на берегах Варты от Коло до Видавы (а к 10 ноября – несколько западнее), авиация не летала из-за плохой погоды. Максимум того, что смогла сделать конница – обнаружила прибытие с западного фронта одной кавдивизии и появление новых ландверных и ландштурменных частей. Вся надежда была на агентурную разведку, но последняя давала информацию ненадежную и с большим запозданием. Правда, к 9 ноября было выяснено, что германский 11-й корпус двигался в направлении Познани, а 17-й направлялся севернее Бреслау, но из этого русские сделали лишь вывод о том, что германцы собираются фронтально сдерживать наступление русских, растягивая свой фронт к северу (как, наверное, поступил бы в аналогичной ситуации сам генерал Рузский). В результате, русские допускали, что в районе Познани собраны крупные силы противника.

Провалила свою работу разведка 10-й армии, которая проспала исчезновение двух германских корпусов из Восточной Пруссии. Поэтому правдивые и своевременные сообщения о значительных перевозках войск из Восточной Пруссии к Торну (Торуни) не вызывали подозрений. К 12 - 13 ноября генерал Рузский и его штаб допускали нахождение в районе Торна 25-го резервного корпуса, переброшенного из Восточной Пруссии. К этому времени 10-я армия наконец-то смогла определить, что данный корпус с фронта отведен.

Таким образом, особых опасений за правый фланг 2-й армии в штабе СЗФ не возникало. Двух корпусов, прикрывающих этот фланг (2-го армейского и 5-го Сибирского), и одного корпуса в резерве (6-го Сибирского) должно было быть достаточно для отражения возможного наступления одного или двух германских корпусов, если их перебросят в район Торна. А атаку со стороны Познани могли отразить совместными действиями 2-й и 23-й корпуса.

То есть Лодзинская операция начиналась для русских в условиях почти полной неопределенности и гадательных предположений о противнике, в то время как Варшавско-Ивангородская начиналась при знании сил и целей противника. Вот и одна из причин неудач русских армий под Лодзью и особенно неудачного начала операции.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Лодзинская операция.