Стратегическая дыра.

В ходе Варшавско-Ивангородской операции 2-я русская армия была переведена с Нижнего Нарева, где она прикрывала пути на Варшаву с севера, в район юго-западнее Варшавы; а затем ее правый фланг беспрепятственно продвинулся на 120 км на запад. В это время 10-я армия вела позиционные бои на границе Восточной Пруссии восточнее Мазурских озер, и ее левый фланг оставался в районе Ломжи. В результате, между 2-й и 10-й армиями возник разрыв шириной 200 км (между Ломжей и Кросневице, что западнее Кутно), аналогичный по ширине разрыву между фронтами при начале Варшавско-Ивангородской операции. И этот разрыв не был обеспечен столь же сильным оборонительным рубежом, каким являлась Висла, и крепость на этом участке была только одна (Новогеоргиевск).

Напомним, что в октябре 1914 года в ходе Варшавско-Ивангородской операции на «латание стратегической дыры» были направлены 4 русские армии, имевшие 40 дивизий. Этими силами удалось успешно отразить наступление германцев и перейти в победное контрнаступление. В ноябре 1914 года разрыв в построении войск Северо-Западного Фронта также осознавался, но для его прикрытия генерал Н. В. Рузский признал достаточным выделить одну армию в составе восьми дивизий.

При переходе русских в наступление в западном направлении разрыв между 2-й и 10-й армиями мог только увеличиться, а значит, прикрывающая его армия не имела шансов полностью обеспечить свои фланги и фланги соседей.

В общем, это было явное приглашение для германцев перейти в наступление, причем они могли свободно выбрать направление удара. В русской ставке и в штабе Северо-Западного Фронта не было четкого осознания масштабов проблемы, что даже немного удивляет с учетом опыта операций октября 1914 года. Можно было бы ожидать, что для прикрытия будущего наступления в Германию с севера будет выделено не менее 12 – 15 дивизий в двух армиях на обоих берегах Вислы. Кроме того, можно было ожидать повышенного внимания со стороны штаба СЗФ к разрыву фронта, чего в реальности также не было: не было активной кавалерийской разведки, не летала авиация, плохо работала агентура; не велась инженерная подготовка; а при появлении данных об активности противника в районе этого разрыва штаб Северо-Западного Фронта не принял контрмер.

Наличие широких разрывов фронта, разумеется, всегда представляет известную опасность, что в один из этих разрывов противник нанесет удар. Однако такой удар не обязательно станет критическим для атакованной стороны. Ведь только если такой удар ставит под угрозу выполнение задач, поставленных перед ее армиями, он может представлять стратегическую угрозу для атакованной стороны. Например, Восточный Фронт в ноябре 1914 имел три широких разрыва: между 2-й и 10-й армиями, севернее Немана и в Буковине. И при этом удар севернее Немана, потенциально угрожающий Шауляю и Риге, был стратегически бесполезен, поскольку не смог бы остановить вторжение русских войск в пределы Германии по обе стороны Познани, что привело бы к блокаде Пруссии и прекращению операции севернее Немана.

А вот «стратегическая дыра» севернее Варшавы была крайне опасна, поскольку, нанеся здесь удар, германцы меньше чем через неделю перехватывали все коммуникации 2-й и 5-й русских армий, а заодно сильно ухудшали снабжение 4-й армии. Этим неизбежно останавливалась любая попытка наступления русских на Познань. И нужно заметить, что перейти в наступление германцы могли как на любом из берегов Вислы, так и на обоих одновременно. Сил для этого было уже достаточно. Причем на правом берегу они вполне могли пересечь Нарев (если бы русская 1-я армия ушла на левый берег). Это объясняется тем, что русские армии западнее Вислы оторвались от железных дорог , и перебросить войска с западного берега к Рожану, Пултуску и Сероцку за три дня (необходимых, чтобы дойти от Млавы до Нижнего Нарева) было невозможно.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Лодзинская операция.