Новая союзница. Часть 2.

Военная конвенция, которая нас в этом цикле будет интересовать гораздо больше, чем политические обещания (по той простой причине, что она определяла характер военных действий на румынском участке фронта и, в конечном итоге, цену победы всей Антанты) также была для Румынии крайне выгодна.

Во-первых, румыны выторговали себе право на получение через Россию как минимум двух эшелонов с военным снаряжением и материалами в сутки. Фактически Румыния забирала себе 5% (летом) - 10%(зимой) перевозок из Европы в Россию.

Во-вторых, Румыния собиралась вести войну самостоятельно, не подчиняясь русскому командованию и не согласовывая с ним свои действия. Зато русские должны были помочь румынам вступить в войну своим наступлением в Буковине и в Карпатах.

В-третьих, румыны самонадеянно определяли себе участок фронта южнее Дорна Ватры (вдоль всей границы с Австро-Венгрией и Сербией), хотя и не имели достаточного количества качественных войск для наступления на нем. Особенно для большого похода на Будапешт, который был прописан в конвенции. Русские войска даже не получали возможности маневрировать через румынский участок фронта для действия в тыл противнику, защищающему перевалы в Карпатах. Это была просто недопустимая ситуация! Намного правильнее было бы отдать весь восточно-карпатский участок русским, а румынам позволить действовать в Южных Карпатах и вдоль Дуная, а также вести военные действия против Болгарии. Но на это политической воли не хватило ни у Николая II, ни у генерала Алексеева. (Алексеев, похоже, вообще долгое время игнорировал события на Румынском фронте в своих военно-стратегических построениях.)

В-третьих, русские войска направлялись в Добруджу (против болгар), а Черноморский Флот был обязан защищать румынское побережье. Стравливать русских с болгарами – хорошая идея для англичан и румын, но русское командование должно было понимать, что война против Болгарии – это путь к разложению войск. Оно должно было до конца противиться данному решению. А согласившись, должны были сделать все, чтобы война была короткой, т.е. должны были перебросить в Румынию максимум войск.

В-четвертых, румыны не давали никаких обязательств по подготовке путей сообщения для возможных действий русских войск на румынской территории. Россия также не получала возможности поучаствовать в подготовке Румынии к войне и не могла повлиять на оперативные планы румынской армии. (Совершенно недопустимая ситуация, когда остальные страны Антанты согласовывали свои действия.)

В общем, Россия от вступления в войну Румынии выиграла очень мало, дипломаты не добились того, что России было нужно. Но похоже, что дипломаты не очень и виноваты, поскольку русское военное руководство не сформулировала свои потребности. В частности генерал Алексеев, считавший свою армию слабой и не способной вести полномасштабную маневренную войну, стремился иметь как можно более узкий фронт, а румынам предлагал самим разбираться со своими проблемами. Такой эгоизм командующих никогда не приводит ни к чему хорошему, ибо дает противнику возможность бить их армии по частям. (В какой-то мере Алексеев был прав, и русская армия не была способна действовать в маневренном ключе, что подтверждается неудачами при развитии Брусиловского прорыва. Но весь ход борьбы в 1916 году (особенно севернее Припяти) говорит, что к позиционной войне русские были готовы еще хуже.)

Как бы там ни было, Румыния вступала в войну сама по себе, не помогая Русской армии и не имея помощи от нее. В этой ситуации катастрофа для румынских войск становилась весьма вероятной, тем более, что эта армия была слабой.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.