Битва на Мазурских озерах (Часть 7)

10-й армии нельзя было отводить 22-й корпус от Лыка, так как сдача Лыка развязала руки 1-му АК, который играл главную роль в охвате фланга 1-й армии. При Лыке 22-й корпус не потерпел сокрушительного поражения и мог еще держаться. Но даже если бы корпус был разбит, он не должен был отступать на Августов.

Ренненкампф, старался взять ситуацию под контроль, но недостаточно. Его идеи по парированию кризиса были неплохи, но реализовать их было сложно. Перебрасывать корпус с одного фланга на другой при общей длине фронта 60 километров – странное решение. 20-й корпус целиком не успевал выполнить поставленную перед ним задачу. Лишь при идеальной организации марша 54-й и 29-й дивизий он могли успеть контратаковать германцев у Гольдапа. Но штаб фронта марш этих дивизий организовал неправильно. Для Ренненкампфа было бы правильнее снимать с фронта 4-й корпус, пока 2-й корпус сдвигался бы на север и загибал фланг. Еще лучше было бы иметь в резерве пару перволинейных дивизий, тем более, что армия получила 4 резервных дивизии (номинально 5, но не все их полки прибыли). Этими дивизиями Ренненкампф также распорядился неверно. Нужно было как можно быстрее сменить ими оборонявшие фронт армии перволинейные дивизии, чтобы иметь резерв у Инстербурга.

Еще одной проблемой 1-й армии (которую должен был решать ее штаб, но не сам Ренненкампф) был единственный маршрут снабжения через Вержболово и Шталюпенен (железная дорога Ковно – Кенигсберг), а ведь на фланге армии находился Тильзит с мостами через Неман и железной дорогой на Шавли (Шауляй). Если бы армия использовала этот маршрут снабжения, то и отступать ей было бы не нужно. При угрозе охвата армия могла просто развернуться фронтом на юг.

Во время сражения с самой худшей стороны показала себя конница 1-й армии, на которую, видимо, Ренненкампф больше всего и рассчитывал. 4 кавалерийских дивизий (одна кавдивизия была передана в 10-ю армию) при 48 орудиях – большая сила, которая могла удержать Гольдап в течение 2 – 3 дней, даже если бы его атаковал весь 1-й АК противника. Ну а дальше сказалось неумение русских военачальников водить войска, из-за чего 5 корпусов двинулись практически по одной дороге и перемешались.

В общем-то, свою негативную роль сыграла деятельность командующего Северо-Западным фронтом Я.Г. Жилинского. Его директивы армиям в ходе сражения были по меньшей мере странными. Останавливать наступление второй армии и указывать первой, что она должна отступать, да еще и выделять войска в крепостные гарнизоны, было совершенно неверно.

Таким образом, мы можем сказать, что в первую очередь армия Ренненкампфа потерпела поражение из-за неудачных решений, принятых на фронтовом уровне; из-за этих решений ни одна из 13 дивизий 10-й и 2-й армий не смогла прийти на помощь 1-й, а противник получил заметное численное преимущество. Во вторую очередь виновны командиры корпусного звена (22-й корпус и 3-й Сибирский корпус 10-й армии, (возможно) командир 20-го корпуса, командиры кавалерийских групп 1-й армии Раух и Хан Нахичеванский). В третью очередь виновен сам Реннекампф и его штаб, ибо принятые ими решения чаще запаздывали, чем предвосхищали события. В четвертую очередь «виновато» тактическое превосходство немцев, научившихся физически и морально подавлять противника огнем тяжелой и легкой гаубичной артиллерии. Русские же еще не научились строить полевые укрепления, позволявшие удерживать фронт малыми силами, и не научились выводить резервы из-под огня. Из-за этого потери армии в обороне оказались слишком велики и превысили потери атакующих. А пятым в очереди опять будет стоять военный министр Сухомлинов, по вине которого русский резервные дивизии оказались неэффективными на поле брани.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: 1-я Восточно-Прусская операция.