Стратегические шатания у русских. Часть 2.

На стратегические решения русской Ставки неизбежно оказывала влияние незавершенная операция стратегического масштаба, т.е. 2-я осада Перемышля. В Перемышле была блокирована целая армия австрийцев численностью свыше 125 тысяч человек при 1000 орудий, сопоставимая по численности с армией, оборонявшей Восточную Пруссию. Поэтому уничтожение этой армии, в смысле борьбы с живой силой (и техникой) противника, было ценнее, чем победа в Восточной Пруссии, которая никогда не была бы полной.

В это время штаб СЗФ выступал за операцию против Восточной Пруссии или за наступление западнее Вислы (полной уверенности не было). А штаб ЮЗФ, где работал самый авторитетный из русских стратегов генерал М. В. Алексеев, упорно аргументировал за южное направление, допуская, правда, и удар на левом брегу Вислы. Штаб Верховного Главнокомандующего колебался, а сам Николай Николаевич не мог принять твердого решения, поскольку не был в должной степени стратегом. Поэтому общестратегические решения принимались им под влиянием внешних событий и обстановки. В начале 1915 года активность решено было сосредоточить на Восточно-Прусском направлении, но при этом Юго-Западному фронту не возбранялось вести активные действия в Карпатах, чтобы надежно прикрыть осаду Перемышля.

Нужно заметить, что после того, как наступление на Летцен полностью зашло в тупик к началу 1915 года, в Штабе СЗФ и в Ставке была осознана значимость Млавского направления, где после 17 января 1915 года началось очень медленное формирование 12-й армии. Решение перенести тяжесть операций в Восточной Пруссии на Млавское направление было удачным, ибо здесь продолжал сохраняться разрыв фронта. Но как показал дальнейших ход событий, решение о подготовке наступления в Восточную Пруссию с юга исполнялось слишком медленно. Возможно, это случилось потому, что вторжение в эту провинцию так и не стало целью с наивысшим приоритетом по сравнению с операциями в Карпатах и в районе Варшавы.

В принципе, решение начать операцию в Восточной Пруссии, нанося удар с юга, было самым разумным в начале 1915 года. Резервы для этой операции можно было брать в районе Варшавы (хотя против этого выступал генерал Н. В. Рузский), а также в 10-й армии. В общий стратегический резерв можно было отправить до трех корпусов с ЮЗФ, расположив их так, чтобы в течение трех суток можно было погрузить их для переброски по железной дороге. Эти резервы потребовались бы и в Восточной Пруссии, и для отражения австрийских попыток деблокировать Перемышль. А вот после падения этой крепости можно было бы осуществить крупные операции на левом берегу Вислы или в Карпатах, причем выбор направления главного удара определялся бы не только географией, а распределением сил противника к началу новой кампании и достигнутыми к этому времени результатами наступательных и оборонительных операций.

Таким образом, Николай Николаевич так и не выбрал, на каком направлении будет концентрировать свои усилия, пусть даже в ущерб всем остальным. Даже отдав предпочтение Млавскому направлению, он хотел быть сильным и у Варшавы, и в Карпатах, и у Перемышля, и у Летцена. Поэтому-то любые отвлекающие акции немцев так удачно нарушали русские планы в течение всей зимней кампании 1915 года, и поэтому-то русские оказались не готовы к активной обороне и маневрированию на второстепенных участках фронта, что, в конечном итоге, и не позволило русским прочно захватить инициативу.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.