Июльский кризис. Политика. Часть 1.

Перейдем теперь собственно к истории Первой Мировой Войны на восточном фронте. Но начнем с ее ближайшей предыстории. Мировой войне, начавшейся 1 августа 1914 года, предшествовал дипломатический кризис (известный как Июльский кризис), порожденный убийством в Сараево 28 июня 1914 года наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его жены Софии Гогенберг. Сам Июльский кризис начался 23 июля 1914 года с ультиматума, предъявленного Австро-Венгрией Сербии, и уже через 5 дней превратился в локальную войну между этими странами, а еще через 5 дней он перешел в общеевропейскую войну. (Это невероятно быстро для того времени, когда для поездок дипломатов из одной европейской страны в другую требовалось более суток.)

Нужно заметить, что этот кризис (именуемый Июльским по времени года, когда он произошел, а не вторым Боснийским по географическому признаку) был не первым в череде кризисов, которые могли привести к вооруженному конфликту с участием крупнейших государств Европы. Однако, если все предшествующие кризисы (и Марокканские, и Балканские) были урегулированы дипломатическим путем, несмотря на наличие глубинных причин, толкавших Европу к большой войне, то в июле 1914 года никто из правителей великих европейских держав затевать дипломатию, а значит, и идти на уступки, не пожелал.

В какой-то степени, это было волевое решение: каждый из правителей (и не единолично, а вместе с министрами и советниками) по своей воле выбирал войну, вместо мира. Но с другой стороны, можно заметить, что все страны, интересы которых столкнулись во время Июльского кризиса (это Сербия, Австро-Венгрия, Россия, Германия и Франция) имели объективные причины не идти на уступки именно в этот момент, ибо уступки, сделанные в июле 1914 года, или затяжка времени грозили им в ближайшем будущем катастрофическими последствиями.

Начнем с Сербии. В ходе двух Балканских войн Сербия стала новым центром силы на юге Европы. Сербия одержала победы над Турцией и Болгарией, присоединила новые территории и стала лидером среди православных государств Балкан (на ее стороне были теперь Черногория и Греция). Сербская армия была наиболее боеспособной из всех балканских армий. В таких условиях Сербия могла переходить к решению вопроса о зависимости балканских славян от германского влияния. Более того, столкновение Сербии и Австро-Венгрии становилось практически неизбежным. Но нужно понимать, что ситуация могла быстро измениться не в пользу Сербии: Болгария восстановила бы боеспособность своей армии (как это и произошло во второй половине 1915 года на германские деньги и с помощью германских советников), Греция могла втянуться в новый раунд борьбы с Турцией; в Албании усиливалось влияние Италии, сербская армия в период бездействия утрачивала победный дух. Поэтому Сербии было выгодно как можно раньше начать борьбу с австрийцами.

И не стоит забывать, что австро-венгерский ультиматум был составлен так, что, принимая его полностью, Сербия теряла лицо и признавала себя зависимым от Австро-Венгрии государством, а это в 1914 году было уже невозможно.

Но интересно заметить, что начинать реальную войну летом 1914 года Сербии было невыгодно. Выгодно было начать рискованную дипломатическую игру, тянуть время и пользоваться возникшим кризисом для сплочения нации и для усиления своей армии за русский счет. В Вене должны были понимать, что Сербия в первую очередь будет заинтересована в затяжке времени, и что войну нужно начать до осени.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.