Итоги Третьей Галицийской Битвы. Часть 4.

Из новинок тактики стоит отметить использование огромных масс тяжелой артиллерии для разрушения полевых укреплений и проволочных заграждений. То же самое делалось и раньше, например, в ходе Ловичского сражения, а также 1-го и 2-го Болимовского сражений. Но теперь масштабы были больше, а подготовка артиллерийского наступления – тщательнее. Германской стороной была проведена разведка целей для артиллерии, как на переднем крае, так и в глубине расположения противника. Новым стал перенос огня с переднего края в тыл расположения противника и на фланги участка прорыва при начале пехотной атаки.

Но заметим также, что по мере развития операций в Галиции, германцы упрощали тактику артиллерии и сокращали огневое воздействие на противника, поскольку и русские войска становились слабее, и их укрепления делались проще и неэффективнее.

Тактической новинкой стало тесное взаимодействие артиллерии и пехоты. Во-первых, пехота стала использовать артподготовку для выхода на исходные позиции; и в ходе Третьей Галицийской Битвы мы видим, как пехота все ближе подходит к обстреливаемым позициям противника. Во-вторых, артподготовка прикрывала работу саперных частей. В-третьих, германцы наладили тесную связь между пехотой и артиллерией. Неразрушенные участки вражеской позиции подвергались бомбардировке из тяжелых орудий по требованию пехоты, неподавленные огневые точки уничтожались артиллерией, выдвинутой в боевые порядки пехоты.

Таким образом, тяжелая артиллерия стала основным наступательным оружием германской армии и перед каждым прорывом обороны стала появляться пауза, связанная с тем, что 1) артиллерия на конной тяге отставала от пехоты; 2) дальнобойности артиллерии было недостаточно, чтобы долго поддерживать наступление с исходных позиций; 3) перед атакой нового рубежа вражеской обороны требовалась артиллерийская разведка и пристрелка батарей. В итоге, темп продвижения армий вперед оказался меньше 5 км в день. Вырастал он лишь при дальних отходах русских армий.

В оперативном плане новинкой стал сам прорыв укрепленного позиционного фронта, усиленного проволочными заграждениями и пулеметными гнездами. Но сама операция, в том виде, в котором ее проводили у Горлице и на Сане, не была чем-то новым. Это была Лодзь: удар в загнутый фланг с дальнейшим выходом в ближний тыл пртивника. Во время борьбы за Львов все стало еще проще: обычный прорыв, продвижение за фланг и создание фланговой угрозы. Удивительно, как никто из русских военачальников не смог придумать ответных маневров, особенно с учетом того, пример-то был практически перед глазами. Вместо маневрирования мы видим лишь попытки заткнуть прорыв резервами, хотя резервов для встречного боя было совершенно недостаточно. Закрыть прорыв можно было лишь встречным ударом 2-3 полноценных корпусов, не меньше. (В конце Битвы, чтобы остановить Макензена потребовалась бы уже полноценная армия – 5 корпусов.)

Показательно, что темпы продвижения войск в 3-й Галицийской Битве были невысоки. Даже при преследовании пехота редко делала более 15 км в день, а нередко ограничивалась 10-километровым переходом. Тому есть два объяснения, Во-первых, более мобильная германская армия не должна была отрываться от неспособной к длительным маршам австрийской армии, которая почти никогда больше 15 км в день не делала. Во-вторых, и германцы, и австрийцы тащили за собой и тяжелую полевую, и сверхтяжелую осадную артиллерию, а последняя по горным проселкам двигалась очень медленно. В таких условиях можно было даже не мечтать об окружении противника, и любое окружение становилось большой удачей, как правило, вызванной ошибкой другой стороны.

Вернуться в содержание: Русский фронт Первой Мировой Войны.

Вернуться в начало раздела: Третья Галицийская Битва.