Поворот на юг. Часть 2.

Решение по 1-й армии принималось отдельно, на основании вышеописанных соображений и донесений о полном поражении сил противника на Сомме. Следуя принципу действий против живой силы противника, Мольтке-младший решил, что примкнуть этой армией к общему фронту – наиболее правильное решение.

Именно описанную выше оперативную идею содержали в себе директива германского Верховного командования об изменениях направления разграничительных линий с 31 августа и одобрение 31 августа нового направления движения 1-й армии. План Шлиффена умер…

И поскольку указанная директива давала реальный шанс нанести французам крупное поражение (за счет быстрого прорыва центра фронта) при общем дефиците сил у германцев и проведении французами основного контрманевра в виде контробхода западного фланга, то можно было бы сказать: «Да здравствует План Мольтке»! Вот только не было у этого человека никакого четкого плана.

Зная о наличии у противника свободных сил в Лотарингии он не учел, что эти силы проще всего направить на Реймс, где возник разрыв французского фронта. Он не просчитал невыгодность для французов наступления восточнее Вердена, когда германцы быстро заходят в тыл этой крепости. Не были подсчитаны и силы, которые соберутся в районе Парижа – одной из крупнейших крепостей мира. А в результате, рвать вражеский фронт на долготе Реймса предстояло слабой 3-й армии при поддержке левого фланга 2-й. По уму, это требовало насытить 3-ю армию артиллерией, сократить ее фронт, дать ей хотя бы еще один корпус и создать стратегический резерв позади нее. Одновременно нужно было поставить перед 1-й и 2-й армиями задачу по сковыванию противника, что означало сократить их фронт и создать резерв позади правого фланга и, возможно, заранее загнуть правый фланг назад. Что было сделано Мольтке? Да ничего.

Можно сказать, что в это время германское Верховное командование подчинялось воле противника. На каждый удар противника оно отвечало созданием «подпорок» в том районе, где потерпело неудачу. Побили французы 6-ю армию на Мерте и Мортани – вот ей несколько ландверных бригад (в придачу к эрзац-дивизиям, направленным после успехов французов в Эльзасе); нанесли французы контрудар по 5-й армии на Орне – вот ей полноценный 5-й АК для действий между Верденом и Мецем, где даже достойного противника не было, и можно было ограничиться одной 33-й РД, усиленной Лотарингским ландштурмом. А на появление разрывов фронта оно отвечало не активными перегруппировками, а сокращением размаха наступления.

В общем, германское Верховное командование, все больше отклоняясь от Плана, завещанного Шлиффеном, ничего своего не создавало. (Рисование стрелочек на карте, чем занимался Мольтке, и планирование операций – вещи разные.) Оно, фактически, не боролось за победу, хотя понимало, что кроме потерпевших поражение в приграничных сражениях армий (а было видно, что они не потерпели сокрушительного поражения и все время пытаются навязать новые сражения) у противника есть две (или три) победоносные армии на восточной границе, а также африканские дивизии, резервные, крепостные и территориальные войска. В результате бездеятельности Верховного командования, и, можно даже сказать, вредной его деятельности (ослаблявшей побеждавшие армии) ситуация для обходящего крыла германцев постепенно ухудшалась. Оно несло лишние потери на берегах Мааса, где не был организован обход вражеских позиций с севера; оно вынуждено было оставлять людей и пушки для осады больших и малых вражеских крепостей; оно оставляло людей в виде охраны дорог и складов на враждебной территории. Но пока правофланговые армии одерживали локальные победы, это ухудшение положения не было заметно для современников. Тем контрастнее был перелом на Марне.

Cодержание: Западный фронт ПМВ; Первая Мировая Война.

Вернуться в начало раздела: Большое отступление 1914 года.